«Прекрасная эпоха — 2»

Продолжение. Начало в ТрВНаука 166)

Лев Клейн
Лев Клейн

Археология не была готова к переменам постсоветского периода. Но многие археологи были готовы, и основу для этой готовности им дала археология — давнее брожение в ней, деятельность фрондеров и уклонистов, трудновоспитуемых и свободомыслящих. Не случайно кое-где во главе новых демократических и национально-освободительных движений встали археологи. В Прибалтике это общества охраны памятников культуры. В Белоруссии археолог Зенон Позняк возглавил общество «Мартиролог Белоруссии», открыл и раскопал места захоронений жертв НКВД в Куропатах. В Ленинграде археолог Глеб Сергеевич Лебедев оказался в числе руководителей общества «Мемориал», а молодой археолог Алексей Анатольевич Ковалёв стал лидером группы «Спасение», которая в борьбе против сноса исторических домов города (в частности, дома Дельвига и гостиницы «Англетер») начала проводить первые в городе массовые митинги и пикеты. Оба, Лебедев и Ковалёв, вошли в новый, демократический Ленсовет в качестве его руководящих деятелей (возглавили комиссии). Еще пять археологов баллотировались в депутаты, большей частью от демократических организаций…

По-видимому, в недрах застоя выросло поколение, чуждое застою.

Оставшееся в верхах прежнее руководство растерянно печалилось. Нужно было менять идеологические ориентиры (атеизм — на религиозность, интернационализм — на шовинизм), но это бы не так страшно: было подозрение, что вообще новые власти не нуждались в идеологическом обслуживании. Как доказывать свою необходимость? Сменились правила собственности на землю и древности, исчезла централизация… Беляев и Гуляев констатировали «кризис археологии».

С другой стороны, демократизация и впрямь не приносила ожидаемых улучшений сразу.

Конечно, связи с заграницей наладились, препоны к выезду исчезли, но зато экономические возможности поездок за границу у наших археологов оказались очень скудны, и часто люди испытывали унизительную зависимость от иностранных ассигнований. А для выезда надолго появились препоны с той стороны — запреты на иммиграцию и подозрения, что все гости — это потенциальные иммигранты, жаждущие убежать от российских потрясений и трудного быта в западное царство спокойствия и изобилия. Действительно, многие ученые ринулись на Запад, однако археологов среди них было очень мало (Лесков, Долуханов, Шилик и еще несколько человек). Некоторые покинули археологию, сменив профессию, — ушли в бизнес. Остальные пополнили массу обездоленных и недовольных.

В начале 90-х провал путча сторонников старого режима привел к распаду Советского Союза, к отделению союзных республик — прибалтийских, среднеазиатских, славянских, Казахстана и Молдавии. Россия разом ужалась до границ допетровской Руси. Советская власть пала, в магазинах появилось обилие продуктов, но нищенский уровень народных масс не мог повыситься сразу. Разрушение плановой экономики привело к остановке производства и сельского хозяйства. Введение свободного рынка означало скачок цен и ликвидацию сбережений (впрочем, фиктивных — не обеспеченных реальным достоянием).

Еще важнее была моральная неподготовленность всего народа. При советской власти какой-то минимум был обеспечен каждому без усилий, а в условиях свободы для заработка нужно было проявлять инициативу и энергию. За 70 лет советской власти народ от этого отвык. Люди растерялись. К тому же из лагерей вышли не только политические заключенные, но и многие уголовники. Вместо советского порядка, пусть и мертвенного, население столкнулось с разгулом криминала. Появилась масса недовольных «либерастами» и «дерьмократией». Это создавало базу для ностальгии по социализму. У водителей в кабинах появились портреты Сталина.

Развал империи означал обострение самых разных националистических настроений (сепаратистских и великодержавных), столкновение региональных интересов, кризис интернационализма.

Кризис археологии? В отличие от денацификации в Германии, у нас декоммунизация не была проведена, и установилось если не двоевластие, то двоемыслие. Особую опасность представляли реваншистские настроения, питаемые чувством национального унижения в связи с потерей империи и утратой великодержавности. Тоска по крепкой руке и ностальгия по сталинскому величию создали условия для восхождения к вершинам власти офицера КГБ Путина. Усмирение Чечни и некоторая стабилизация экономики за счет доходов от экспорта нефти (удачно выросли цены) позволили Путину приступить к завинчиванию гаек и сковыванию демократических институтов. На экономику и быт это оказало скверное воздействие (гигантская коррупция, показуха, воровство на всех уровнях, бездействие), но всё это маскировалось взлетами доходов от нефти — распродажей национальных запасов страны.

Власть мгновенно срослась с крупным сырьевым бизнесом. Ориентация экономики на экспорт сырья и компрадорскую роль в торговле привела к тому, что для власти и крупного бизнеса фундаментальная наука оказалась не нужна: своей промышленности и сельского хозяйства практически нет, даже военная промышленность в упадке.

В этих условиях археология оказалась в трудном положении. С одной стороны, власть отказалась от поддержки науки в большом масштабе. Российская наука, которой в советское время власти старались обеспечить паритет с американской хотя бы в некоторых отраслях, сразу откатилась на уровень науки захудалых стран третьего мира. Начался «отток мозгов» из физики, математики, биологии и т.д. на Запад. Бюджетное финансирование археологии почти прекратилось. С другой стороны, благодаря нефтяным деньгам, вкладываемым в крупное строительство (дороги, каналы, новые кварталы городов), археология (новостроечная) получила тот канал финансирования, которого естественные науки не имеют. Поэтому после катастрофического спада полевой активности в 90-е годы наблюдается беспримерный рост в нулевые (2000-е).

Зарплаты археологов, однако, особенно вне полевой деятельности, остаются на уровне зарплат других ученых, то есть нищенскими. Многие вынуждены подрабатывать в других сферах жизни — водителями, торговыми агентами, грузчиками. Некоторые ушли из археологии, чтобы содержать семью. Целые школы угасают: иссяк приток научных кадров. Институты заметно постарели, пожилые ученые умирают без адекватной смены. Столь же скудно и снабжение институтов техникой и литературой. Вообще, в притоке иностранной литературы в российскую археологию можно видеть два резких спада в течение века — в годы революции и в 1990–2000-е.

Рис. М. Смагина
Рис. М. Смагина

Болезненно перенесла российская археология и разрыв старых связей. «Открытые листы» из Москвы отныне стали действительны только для территории Российской Федерации; Украина, Казахстан, Средняя Азия и другие резко сократили, а то и прекратили въезд российских экспедиций и запретили вывоз своих материалов в Россию. Многие российские археологи были вынуждены сменить специализацию. Ряд новых соседей (бывших союзных республик) исходя из национальных амбиций стал изживать употребление русского языка, хотя в регионе это язык межнационального общения и некоторые страны продолжают в основном печатать свои археологические труды на русском. Особенно здесь заметен молдавский журнал на русском языке «Стратум плюс», по годовому объему превосходящий «Российскую археологию» (правда, четыре года он не выходил регулярно).

Столичные археологи утратили свою былую влиятельность еще и в силу значительной децентрализации. В целом ряде регионов образовались местные центры археологии (Новосибирск, Иркутск, Томск, Омск, Челябинск, Пермь, Ростов-на-Дону, Казань, Уфа, Волгоград и др.), с самостоятельными университетами, музеями, печатными изданиями и собственными научными школами, некоторые из них даже стали высылать экспедиции в соседние регионы. По многим параметрам ведущим академическим научным центром археологии оказался не Институт археологии в Москве и не Институт истории материальной культуры в Петербурге, а Институт археологии и этнографии в Новосибирске. Новосибирский центр явно позиционирует себя как главный археологический центр России: он больше по количеству сотрудников, чем московский Институт археологии.

Во многом это произошло благодаря роли академика Деревянко как директора института и секретаря отделения истории и философии Академии наук. Располагая финансами, он смог развернуть в институте междисциплинарные исследования, привлечь специалистов смежных наук из разных стран, приобрести необходимое оборудование, организовать совместные экспедиции и щедро финансировать поездки археологов за рубеж. Для молодежи за счет института приобретается жилье, финансируется стажировка в ведущих научных центрах мира. Деревянко изыскал средства на возобновление археологических съездов. Институтом учрежден журнал, выходящий на русском и английском языках и читаемый во всем мире.

Таких возможностей ни Москва, ни Питер сейчас не имеют. Разрушенная советская сеть книготорговли так и не восстановлена, так что часто Москва и Питер не получают провинциальной литературы.

В распадающейся империи со всё увеличивающимся экономическим разрывом между богатыми и бедными обострились национальные противоречия. С одной стороны, национальный стержень империи -русский народ, испытывая демографический спад и чувство национального унижения при виде крушения имперских амбиций, впадает в искушения шовинизма и реваншизма, а приток экономических мигрантов усиливает ксенофобию и приводит к экстремистским выпадам и эксцессам. Правительство мечется между каранием наиболее сильных националистических эксцессов и поддержкой имперских амбиций, которые оно в глубине души разделяет. С другой стороны, подъем бывших национальных республик, ставших независимыми соседями, пробуждает зависть в тех республиках, которые еще остались в составе России, и вкупе с экономическими неурядицами ведет к сепаратистским настроениям, также толкающим на экстремизм. Партизанская война в мусульманских районах (особенно на Кавказе) не утихает, и лишь уступками властных полномочий местным элитам удается ее сдержать, но эти полномочия столь велики, что близки к самостоятельности (Чечня). К тому же приток северокавказских мигрантов, опирающихся на клановую поддержку и традиционное молодечество, резко усиливает в коренной России антикавказские и антимусульманские настроения.

Эти проблемы отражаются в археологии и культурной антропологии резким усилением войны на археологических картах, появлением массы расистской литературы с апологией арийской расы. На это звание претендуют разные народы — от славян до кавказцев и тюрок.

В условиях сохраняющихся, хоть и ограниченных, свобод некогда сильная тяга молодежи к археологии сменилась апатией: другие профессии стали более притягательными — экономические, юридические и политические науки. Только упрямые романтики еще решают обучаться археологии.

Словом, в путинской России расширение археологической активности в регионах и рост ее в целом опасно зависят от колебаний международных цен на нефть, а на этом фоне наблюдается захирение традиционных столичных центров и угасание научных школ. Теперь же надо подумать о том, как скажутся на археологии тенденции последнего времени: возвращение многих советских идеалов, взлет имперских амбиций и антизападного изоляционизма при возрождении средневекового мракобесия и глупейшего шапкозакидательства.

В итоге можно вспомнить высказывание Гуляева и Беляева о кризисе археологии в 90-х. Если взять полевую археологию, то, учитывая бурный количественный рост, дело вы глядит так, что кризис преодолен, и это подкрепляется ростом региональных центров. Но если обратиться к другим показателям (уровень научных исследований, развитие методов, функционирование связей, подготовка кадров, а главное, существование научных школ и традиций), то можно сделать вывод, что после перестройки отечественная археология вползает в наиболее глубокий кризис за всю свою историю, связанный с общим захирением фундаментальных наук в России.

Мне представляется, что всё это -закономерные порождения того застоя, в котором прежние верхи археологии видят «прекрасную эпоху» и в котором такой отщепенец, как Формозов, еще тогда углядел гниль и упадок.

Связанные статьи

64 комментария

  1. В США каждый слегка отёсанный культурой, а это большинство населения, не менее одного раза в год идёт на спектакль по «Щелкунчику» Чайковского, никому не надоедает, а наоборот, выходят,говорят, каждый раз преображёнными (Было бы постыдным неуважением к ЛСК, не иметь авторитетных ссылок на все посылы, размещаемые нами здесь — ОК).

    Неустанное препаривание шуриков и гошек под мощным светом свыше с очевидностью раскрывает цели и задачи данной площадки — отталкиваясь от прошлого и будущего русской археологии,заботиться о прошлом и будущем культурного наследия, особенно в его русских ветвях.

    У нас открылась уникальная возможность подключить сюда «с открытым финалом» некоего Сан Саныча из Минска, который и сегодня в 74 года бывает очень остроумным и проницательным. Он широко известен, как первый на западный манер «хозяин» отечественного женского баскетбола, в «узком политбюро» ЦК Белоруссии, отвечал за «оборонку», а в главном партийном судилище в Москве, заседал долгое время рядом Борисом Пуго (кстати, он говорит, что тщательно наблюдая все повадки Пуго, его «большевизм», несущий ту всемирную надежду, о которой писал Бертран Рассел в 1920, категорически не верит в его вину в убийстве жены).

  2. Хочу поделиться личным наблюдением.У нас(на Вятке)много новых археологических памятников было открыто в ходе прокладки газопровода,разных его веток. Было это уже в 2000-е.Они даже вошли в каталог археологических памятников Кировской области.»Спасибо» газопроводу.При других обстоятельствах они могли быть вообще не обнаружены.Но когда дойдут до них руки,неизвестно.Будем ждать археологов из Удмуртии?((

  3. Дорогой Лев Самойлович!
    Спасибо Вам за очередную замечательную колонку. Прочёл, как всегда, с удовольствием.

    К сожалению, вынужден с Вами не согласиться в расстановке некоторых акцентов. Вы пишете:

    «Особую опасность представляли реваншистские настроения, питаемые чувством национального унижения в связи с потерей империи и утратой великодержавности.»

    У подавляющей части населения эти настроения шли от потери дохода и сбережений (а часто — и работы). И от утраты надежды. Тоска по империи и прочие фантомные боли — это уже идеологическая надстройка.

    Вы также говорите:

    «Тоска по крепкой руке и ностальгия по сталинскому величию создали условия для восхождения к вершинам власти офицера КГБ Путина.»

    Давайте всё-таки смотреть в корень: тоска по руке и ностальгия по величию — это не причина, а результат. А истинная причина — в деятельности так называемых «реформаторов». (Ненавижу это лживое слово, но оно уже вошло в обиход и приходится им пользоваться.) Нынешняя система власти возникла как антитеза кошмару проклятых 90-х.

    1. И как вам удалось выбраться из этого кошмара? Неужто там так и остались?
      К сведению встречающих — этот результат был достигнут только в конце сытых нулевых.
      А вот в начале нулевых: http://youtu.be/eeIDDeGf-4A 3.30

  4. Уважаемый Михаил,

    Ваша перестановка акцентов мне представляется ошибочной.
    Чувство национального унижения в связи с потерей империи и утратой великодержавности испытывали как раз люди совсем небогатые, массы. А доходы имели очень немногие. Сбережения же были иллюзорны: это были бумажки в сберкассе, не обеспеченные ничем. Типа позднейшего МММ. Если бы все сразу захотели их взять, сбербанк сразу бы лопнул.

    Тоска по крепкой руке и ностальгия по сталинскому величию, создавшие условия для восхождения подполковника КГБ к вершинам власти, не причина, а следствие – тут Вы правы. Я тоже так думаю (точнее и причина и следствие). Но следствие чего? По-Вашему, деятельности «так называемых реформаторов».

    Скажите, а бывают ли, по-Вашему, просто реформаторы, не «так называемые», и как они выглядят? Реформаторы – живые люди. У них есть слабости, недостатки, но главное – они проводят реформы, которые нашему государству позарез необходимы. Когда реформы не получаются, виною этому лишь отчасти слабости реформаторов, гораздо больше – усилия их врагов, консерваторов и реакционеров, а еще больше – неготовность и косность всего народа. Ну, не с первой попытки, но реформы будут снова и снова предлагаться и когда-то пройдут. Конечно, запаздывание скверно. Может привести к тому, что и реформировать будет уже нечего.

    Следствие чего же «тоска по руке» и «ностальгия по величию»? Это во-первых, желание утешиться хулиганским сознанием, что «нас все боялись», и, во-вторых, привычка к холопскому почитанию крепкого барина, который меня высек, но и всех прижал к ногтю – хоть не обидно. А что барин «не наш» (а, скажем, соплеменник Саакашвили), это предается забвению быстро. Находятся признаки того, что он давно стал нашим.

    Девяностые годы – лучшие из всех, которые переживала Россия в ХХ веке. Это были годы надежды, годы просвета. Тощие, но плодотворные.

    1. Лев Самуилович,а какое время для археологии в России было самым плодотворным,было временем расцвета?Что мы можем взять из того времени?

    2. Бог мой, какая классическая песня! Реформаторы 90х тоже люди, у них слабости. А во всем всегда виноваты враги, косность народа и прочее.

      Не могу обойти вниманием:

      «Девяностые годы – лучшие из всех, которые переживала Россия в ХХ веке. Это были годы надежды, годы просвета. Тощие, но плодотворные.»

      Ровно то же самое регулярно слышно от любителей прекрасной эпохи. Это, мол, были годы не очень богатые, но со стабильностью и уверенностью в завтрашнем дне. И приходится им объяснять, что стабильность, которая назавтра рухнула, это не стабильность, а иллюзии и самообман.

      И ровно то же относится к 90м. Но уже для других. Это просто были иллюзии и самообман. А похмелье оказалось горьким. Но признаться в этом стремно. Поэтому продолжается самообман и обман. Во всем виноваты враги. Только другие. А методы обмана и самообмана те же самые.

      1. Не надо рака заводить за камень. Не относится это к 90-м. Совсем не относится.
        Там не было многого. Но там была свобода. Чего не было ни до, ни после. «И этот путь был долог и труден». Зря не посмотрели линк.
        И эта свобода давала шанс не сгинуть, не пропасть, но самое главное — усовершенствоваться. И этот апгрейд прошли все. А как иначе можно трактовать первые постдефолтные годы? Когда заработало то, что уже и не работало. Когда стали строится. И так строится, что до сих пор, оглядываешься и не понимаешь — откуда это все.

        1. А у всех людей, ностальгирующих по какой-либо «прекрасной эпохе» именно к ней и не относится. В этом смысле нет никаких различий между теми, кто ностальгирует по царским временам, сталинизму, застою, 90м и тем, кто будет ностальгировать по Путинской эпохе, когда она рухнет. Все не видят в дорогой их сердцу эпохе ее пороков и в ее крушении обвиняют врагов. Враги, правда, у всех разные. Зато на косность народа все сетуют практически одними словами.

          Да вот и примерчик.

          «А как иначе можно трактовать первые постдефолтные годы? Когда заработало то, что уже и не работало. Когда стали строится. И так строится, что до сих пор, оглядываешься и не понимаешь — откуда это все.»

          Замените «постдефолтные» на «послереволюционные». Или на «послевоенные» Хоть сразу в соответствующую методичку.

          1. Легко. Послереволюционные — это отказ от наиболее исступляющих и диких идеологем. Создание нормальной финансовой системы. Люди были тут же накормлены, одеты и обуты. На фоне крушения прежней пирамиды власти и войн — это было освобождение от нищеты и голода.

            Послевоенное время — это исчезновение повседневного давления обстоятельств, которые от тебя не зависят. Тяжелых и мучительно долгих. И победа, тоже, был миг освобождения.

            И у послереволюционных, и у послевоенных, и у 90-х — был ещё отличительный признак — надежда на будущее. И революция, и война и реформы преодолевались только для того ,что бы жить дальше. В будущем. Ради этого и умирали. Ради этого боролись. Это, даже, ставят в упрек потомки.

            Всё это было продлением жизни, а не поиском смерти. В виде конечности процесса. Стабилизеца.

            «Прекрасная эпоха» тем и характерна, что она не видит будущего. Она замерла в прошлом. Развитой социализм — построили. Последствия демократических реформ — преодолели. Всё. Дальше только стабильность. Всеотупляющая.

            IТысячилетний Рейх — вид с боку. Найдите немца тоскующего по Рейху. Он будет лепить все что угодно, но только не о развитии.

            Вот именно развитие и есть отличительная черта 90-х, послереволюционных и послевоенных от «прекрасной эпохи».

            1. Ну вот видите… история достаточно циклична в смысле смен настроений и восприятия эпох. И смены эти вполне обоснованы. И дело тут не во врагах. А во вполне понятных человеческих эмоциях. Если человек какую-то эпоху считает «прекрасной», ему трудно принять, что ее завершение обусловлено естественными причинами в недрах самой этой эпохи. Вот и начинается поиск врагов.

              Примеров нет числа. Вспомним «удар в спину» в Германии. «Пломбированный вагон» с большевиками. В развале СССР тоже обвиняли предателей и диссидентов и происки вашингтонского обкома. Вот и ЛСК нашел виноватых в том, что симпатичная ему эпоха быстро закончилась. И уже понятно, кого будут обвинять после завершения эпохи Путина.

              Все это однообразно и скучно.

              1. Кому видно, а кому не очень.
                Например, люди, из прошлой эпохи трактуются по разному. После завершения Гражданской войны в США, плантаторы не были поражены в правах, в отличии от нэпманов. Денацификация прошла в Германии, но не прошла в США и Великобритании, где нацистские партии были более многочисленными.
                Всё это имеет смысл разбирать по отдельности, а не валить одним чохом, только потому, что кому-то, что-то показалось.

                1. Я совершенно не против разбирать. Я выступил с одним простым тезисом. Ностальгирующие по какой-то «прекрасной эпохе» (любой) не склонны видеть пороков этой эпохи и естественных причин ее окончания. Они любят искать врагов. А надо бы разбираться. Тут я с Вами совершенно согласен.

                  1. Простота, хуже воровства. Автор заметки, достаточно внятно сказал: тощие, но плодотворные.
                    Вы увидели только то, что захотели увидеть.
                    В данном случае, у автора, всем сестрам по серьгам, было роздано.

                    1. Я вовсе не против тощих но плодотворных. Я о другом.

                      «Реформаторы – живые люди. У них есть слабости, недостатки, но главное – они проводят реформы, которые нашему государству позарез необходимы. Когда реформы не получаются, виною этому лишь отчасти слабости реформаторов, гораздо больше – усилия их врагов, консерваторов и реакционеров, а еще больше – неготовность и косность всего народа.»

                      Это типичная манера отпустить своим грехи (и поставить в заслугу все, что так или иначе получилось), а во всем, что не получилось, обвинить врагов. Ровно теми же словами оправдывают «своих» и сваливают на «врагов» все остальные. Это же классика. Наш — разведчик, не наш — шпион.

                      Знаете, что мешает плохому танцору?

  5. Хочу поделиться собственным опытом в области современного состояния РАН. Я знаю изнутри ситуацию в одном институте РАН гуманитарного профиля, в котором систематически выдавливают молодых специалистов, в том числе кандидатов наук. Предлоги увольнения разные — часть молодежи работала на внебюджетных ставках, их выкинули из института по окончанию контрактов. Других (тех, кто на бюджете) выдавливают по другому — создают условия работы, при которых молодой специалист скорее уйдет с работы, чем продолжит трудиться в этой организации. Причины такого подхода просты — нелояльное отношение к директору института (голосование на выборах за другую кандидатуру, активная разработка направлений, которые не входят в сферу интересов директора, и, таким образом, оттеняют его собственные «успехи» и т.д.). В итоге в этом институте наблюдается все то, о чем пишет ЛСК: разрыв связей, отсутствие молодежи, школы, качества исследований и т.д. Остаются только послушные, низкопродуктивные сотрудники, как правило пенсионеры, которые держаться за свои места и не задают лишних вопросов. Спрашивается — кто в этом виноват? — государство/Путин — директор института — РАН как система — или сама научная общественность? Причем вливание средств в данный институт не решит проблему, деньги просто некому будет эффективно расходывать. Получается, что работают в данной организации только те, кому это лично интересно и нужно (ищут, привлекают средства, проводят экспедиции и т.д.). Кому наука «побоку», те спокойно «лежат на должностях» и занимают чужие места. Дошло до того, что в данном институте был разогнан внебюджетный сектор, который приносил деньги, в годовом исчислении сопоставимые с 20-50 % бюджетных средств, выделяемых на данную организацию. И все ради того, чтобы был послушный, управляемый, серенький коллектив…
    Опрос знакомых и друзей по ряду других институтов РАН выявил схожую картину, только в меньших масштабах…
    Вывод — на мой взгляд, в рамках современной системы РАН эффективная наука невозможна, ибо в ней самоцелью поставлена не наука, а существование в науке самой Академии…
    Одна из причин такой ситуации — отсутствие системы спроса научного результата с РАН. Сейчас финансирование РАН работает по схеме — мы вам даем немного денег, вы сделайте на них что нибудь, а что — сами разберитесь…

    1. «Спрашивается — кто в этом виноват? — государство/Путин — директор института — РАН как система — или сама научная общественность? »

      Порочна на мой взгляд именно РАН как система. А вот в том, что эта система появилась и существовала, есть вина всех — от государства и его лидеров до научной и иной общественности.

      Главный порок системы РАН — отсутствие нормальных обратных связей. В мире есть по большому счету только три системы. Каждая не совершенна, но в комбинации работают.

      1. Командная вертикаль. Когда у каждого начальника есть свой начальник. Но в РАН эта цепочка обрывается на … самой РАН.
      2. Демократическая система, когда начальников выбирают. Но академики выбирают сами себя.
      3. Рыночно-конкурентная. Не смог заработать денег — все от тебя ушли. Но РАН деньги не зарабатывает, а получает от государства. Вот люди и уходят — из науки или из России.

      Организационная система РАН — это действительно клуб. Над клубом нет начальства, члены клуба выбирают себя сами, и зарабатывание денег не является функцией клуба. Беда, когда клубная по сути структура управляет, по сути, всей фундаментальной наукой в стране. Отрицательный отбор гарантирован.

      Сейчас эту систему потихоньку демонтируют. Появляются элементы конкуренции (за гранты). Более стройной стала цепочка управления. Ведь Котюков это отнюдь не наше все. Это не президент академии, не несущий никакой по сути ответственности. Котюкова за провал по головке не погладят.С демократичностью пока не очень. Хотя всякие способы опросов мнения ученых появились. Чего при власти РАН не было и в помине. Ведь академики были свято уверены что сами все лучше всех знают.

      Беда только в том, что после десятилетий деградации научной среды занимаются этим чиновники. А они все делают в меру своего понимания. И найти общий язык с учеными им трудно.

      1. Грантовая система к реформе РАН (замене ПРАН на ФАНО) никакого отношения не имеет. РФФИ и РГНФ появились задолго до того, а РНФ мог бы с тем же успехом возникнуть и в отсутствие ФАНО. Деньги на РНФ были изъяты у жаждущего реформ МОН, а не у консервативной РАН.

        Про ответственность: когда обсуждалось положение о ФАНО, ПРАН предлагал записать в преамбуле, за что именно отвечает ФАНО. Все эти поправки были чиновниками безжалостно вымараны. Так что, за что именно могут уволить Котюкова, мы не знаем. Если, например, его могут уволить за недостаточно высокие темпы реструктуризации, пользы российской науке от этого немного.

        Про командную вертикаль: насколько я понимаю, теперь вместо ПРАН она замыкается на президентский совет по науке. Поскольку там весьма мало людей из списков Штерна, но зато полно ректоров и даже присутствует клиент диссернета (депутат Б.), это скорее шаг назад, чем вперёд.

        Про демократию: при «власти РАН» представители институтов участвовали в общем собрании (голосуя по всем вопросам, кроме персональных), а при новой власти дальше проведения опроса граждан дело пока не пошло. Захотят — учтут результаты опроса, не захотят — скорректируют. Даже создание научно-координационного совета, предусмотренного положением о ФАНО, и то саботируется.

        1. Ну так я и говорю — чиновники. Как могут, так и понимают. А уж делать совсем слабо могут.

          Беда в том, что РАН вообще ничего не хочет. Академики заняты тем, что борются с возрастным цензом и подготовляют себе золотые парашюты. Вот ситуация последних дней с голосованием по экспертам. Из РАН по моему вообще никто даже не рыпнулся. Хорошо, нашлись ребята из КОМКОНА, успели что-то сделать. Фейгельман прошел. Но я не удивлюсь, если его кандидатуре в РАН будут не рады.

          1. С прошлого лета академики борются с тем, чтобы чиновники не загребли себе все полномочия без остатка, и (ИМХО) правильно делают. В частности, пытались вставить в положение о ФАНО раздел про научно-координационный совет, который давал бы ему какие-то реальные права (хотя не очевидно, попадут туда тяжеловесы из ПРАН или более молодые зубры). Долго-долго пытаются выжать из ФАНО соглашение о разделении полномочий. А если бы ПРАН попытался в недавнем голосовании своих кандидатов раскрутить, то я не уверен, что Вы это восприняли бы положительно.

            1. Как я уже говорил, все полномочия без остатка — плохая политика (ИМХО). Что же касается несостоявшихся кандидатов от РАН, то мое к ним отношение зависело бы … от кандидатов.

              Кстати, когда я участвовал весной в сессии экспертов по выработке методик оценки институтов, моя позиция состояла в том, чтобы часть членов комиссий выдвигала РАН, часть ФАНО, часть высшая школа и часть — околонаучный бизнес. Те, кто присутствовал, могут подтвердить.

  6. 2 Denny/ о том и речь, что валить всё одним чохом — нельзя. Больше похоже на скандал Вороньей Слободки. С другой стороны — опять же — вы увидели, только то, что хотели увидеть, но не заметили тезиса: власть мгновенно срослась с крупным сырьевым бизнесом. И какой-то компрадории… Если вы не забыли, а если забыли, можно напомнить, то эти самые реформаторы и были властью.
    Опять же: когда у танцора и гидроцеле, и гематоцеле, и уроцеле, и варикоцеле, и фурункулёз, и подозрение на рак — одновременно, ему бы хоть фельшера какого, а не в присядку пускаться.

    1. Я извиняюсь, о чем мы спорим? Я высказываюсь в том смысле, что не стоит, как делает в своем комментарии ЛСК, подменять поиск причин на поиск врагов. Я этого не люблю в отношении сегодняшних властей и их «врагов». И я точно так же этого не люблю в отношении предыдущих эпох (даже прекрасных).

      И уж тем более я не люблю, когда люди это делают избирательно, в угоду своим симпатиям. А это бывает регулярно. Как какая эпоха человеку симпатична, так в ее крушении виноваты злобные враги. А несимпатичные власти обычно оказываются сами во всем виноваты. И трижды не люблю, когда этим занимается историк.
      .
      Если Вы с этим согласны — очень хорошо. Нет — так и скажите.

      1. Конечно, не согласен. Никто ничего не подменяет. А чтоб было понятней, докажите, что вот это: http://youtu.be/67B90iADadw — фейк, монтаж и клевета.
        Если все так и было — можете спокойно признать свою неправоту.

        1. Совершенно непонятно, какое отношение ролик имеет к обсуждаемому вопросу. Но если Вы считаете, что никто ничего не подменяет, не буду спорить. Посмотрю, как Вы отреагируете, когда Вам в очередной раз расскажут, что ВВП тоже живой человек со своими слабостями. Но что в неудачах Путинской России в большей степени виноваты всякие враги.

          1. а вот это уже плевать. Они уже уверены, что это Европа наложила продовольственное эмбарго.

  7. Денни, Вы хотите встать над схваткой и судить обе стороны одинаково, объективно. Вы правы: все борются, все наносят удары, у всех есть промахи, у всех идеалы, но одни борются за свободу, а другие за рабство. А это одна, но очень существенная разница.
    Я как раз не призываю искать врагов, я призываю оборотиться на себя. Оборотиться на себя должен весь народ. Самое время.

    1. не согласен. Это позиция обывателя. А, позиция обывателя, крайне далека от позиции ученого.

    2. Я бы сказал не совсем так как Иван Иванов. Это разница меду позицией гражданина (у которого должна быть своя сторона) и позицией ученого, который должен стоять над схваткой. Я только за то, чтобы эти позиции не смешивать.

      А с Вашей позицией как гражданина я вполне солидарен.

      1. Нет такой позиции у ученого — над схваткой. Доказательный критерий отделяет ученого, исследователя от хомо сапиенса обыкновенного. Для которого достаточен, широкий, выбор допущений, постулатов и просто мещанских предрассудков.

        1. А это почти одно и то же по сути. Если у тебя есть «своя сторона», то с доказательным методом можно попрощаться. Каждый начинает «видеть» именно те «доказательства», которые ему удобны.

          1. Нет в этом никакой сути. Иначе никогда бы не было открыта шарообразность Земли. Потому что сторона у всех была одна.

    3. Хотя и тут не без сомнений. Слишком часто борцы за свободу начинают использовать те же методы, что и борцы за рабство. И в результате их свобода оборачивается свободой для них. Думаю, как историк Вы с этим согласитесь. Диктатуры победивших революций, действующих для защиты свободы, зачастую оказывались более жестокими, чем те тираны, против которых изначально боролись.

      Я бы с удовольствием поддержал борьбу украинцев за свободу и европейский выбор. Но вот не могу. Попахивает совсем иным.

      1. А там замес, случился, не за свободу, а за несвободу. Если кто запамятовал. Экономическое соглашение с ЕС никак не тянет на Декларацию прав человека и гражданина.
        Все остальное каждый слышит только то, что хочет услышать, а не то что звучит на самом деле.

    4. А кто-то, может быть, считает, что ваша свобода — это и есть рабство, и тоже по-своему прав…
      Вот ведь, кстати, сказано же: «None are more hopelessy enslaved than those who falsely believe they are free.»

  8. Отвечаю на вопрос Альберта Кочкина: «какое время для археологии в России было самым плодотворным,было временем расцвета».
    Надеюсь, что время расцвета впереди. К сожалению, понимаю, что это будет уже не при моей жизни. Если будет. Не потому, что я не доживу, а потому, что могут не дожить памятники.

    1. Лев Самуилович,видимо здесь по-разному расставлены приоритеты.Памятники природы,например,а так же заповедники,заказники,национальные парки пользуются государственной поддержкой,из бюджета разных уровней.Особенно везёт памятникам природы,заповедникам и т.д. федерального уровня.Знаю,что на основе группы археологических памятников тоже создаются заповедники,они,наверное, в основном и финансируются государством.А как быть с памятниками,расположенными где-нибудь в лесной глуши,о которых и местные-то власти толком не осведомлены?Отдать всё на «откуп» энтузиастам-одиночкам?И надолго ли хватит их сил?
      Или я не прав? Прошу заранее извинить.

      1. Учтите, что только выявленных памятников археологии в России десятки тысяч! Постановка на учет, их охрана и пр. услуги стоит огромных средств и времени (особенно учитывая наш бюрократизм). Например, на Сахалине из пару тысяч выявленных памятников в гос. реестр внесено всего 6 (шесть) памятников. В Хабаровске памятник с мировым именем — петроглифы Сикачи-Алян — на него все последние 10 лет собирается учетная документация. Такими темпами памятники можно паспортизировать до конца света… Да и процедура постановки памятника на гос. учет в 99,9 случаях из 100 не гарантирует его сохранность.

  9. О сохранении памятников.
    Я имею в виду прежде всего черных копателей с детекторами. Они способны уничтожить значительную часть культурного наследия. Во вторых бескультурье населения и органов полиции, а также разнообразных строителей. Затем финансирование культуры в целом по остаточному принципу. Наконец, бюджетное финансирование археологии и число археологов на единицу территории — сравните с какой-нибудь Данией или Польшей. В десятки раз.

    1. В Южной Корее в каждой провинции (коих 9 + 7 городов, выведенных за рамки провинции) существует свой археологический институт, живущий за счет хоздоговорных работ. При строительстве они капают в буквальном смысле ВСЕ! Численность сотрудников такого «коммерческого» института примерно как нашего ИА РАН. Кроме того, есть государственные археологические институты (их статус выше всего), есть университеты, которые занимаются археологией, и музеи. И это на 50 млн. чел.!

      1. Так о том и речь,что в маленькой(по территории) стране сохранить археологические(и не только) памятники проще. Другое дело-большие страны-Канада,США,Бразилия,Индия…Как у них?Есть ли какой полезный опыт?

        1. Размер не имеет значения. Что-то подсказывает, что если пересчитать искомое в Южной и Северной частях ( при прочих равных), то Север, уступит на порядки.

          1. Размер страны, конечно, имеет значение. У нас памятников на порядок больше, доступность к большинству из них плохая, в той же Ю. Корее или Японии все наоборот, там к раскопам подъезжают по асфальту. Другое дело, что маленькая страна почему-то на археологию как науку и археологию как систему сохранения культурного наследия тратят в разы больше чем у нас (я даже затрудняюсь сказать во сколько раз). В Японии и Ю. Кореи обеспеченность археологов мат. средствами, инструментарием, оборудованием и т.д. просто неприлично сравнивать с нашими возможностями. Пример С. Кореи показателен — там, естественно, не так как у их соседей.
            С другой стороны, хочу заметить, что в методическом, теоретическом отношении восточная археология (а я знаком с южнокорейской и, отчасти, японской) сильно уступает не только западноевропейской, но и нашей российской науке. Например, типология для них просто темный лес. Знакомые южнокорейские археологи как-то увидели «Типологию» ЛСК, так они ее полностью скопировали. Затем приобрели его двухтомник «Археологическое исследование» (хотя русского на уровне чтения научной литературы они не знали, но владели английским!).

            1. ) Кроме того, что, таки, не имеет, что так и не опровергнуто, не всё то золото, что блестит. А именно: зацикленность на традиционализме, национализме и шовинизме, да что там — матёром расизме — то топливо, которое питает светоч науки археологии))) А вы, думали — наука ради науки? Щаз)

              1. В этом Вы правы, археология в Ю. Корее — это государственная политика, обоснование корейской национальной идентичности. Самостоятельные выводы исследователей по ряду проблем средневековой археологии у них просто невозможны — есть официальные догмы, которым они должны следовать. Но мы говорили о другом — усилиях государства по сохранению своего национального культурного достояния, о престиже в обществе профессии археолога и т.д. Приведу пример — лет 6-7 назад один южнокорейский застройщик каким-то образом обошел обязательные процедуры охранных раскопок на земельном участке. В результате строительства был разрушен памятник археологии. Так вот, этот застройщик не дожидаясь суда покончил жизнь самоубийством. Причина таких радикальных действия заключается в том, что даже выйдя из тюрьмы ему нормальная жизнь в обществе, бизнесе и т.д. закрыта, он стал бы изгоем. Кстати, так часто поступают и пойманные на коррупции чиновники.

                1. Интересно,что в нашей стране должно произойти,чтобы позиция властей и простого обывателя по сохранению культурного наследия(в данном случае археологических памятников) резко поменялась? Неужели только разного рода карательные меры?Потому что даже образованные люди не всегда осознают важность такого сохранения…

                  1. О сохранении культурного наследия (и тому подобных материях) могут заботиться люди респектабельные. Которые (в том числе) осознают себя «наследниками» этого самого «наследия». Это должны быть люди, уважающие себя и свою страну. А не являющиеся жителями «Рашки». Это должны быть люди, которые, если у них на машине сломались дворники, пойдут в магазин, а не снимут с машины соседа. Которые, по выражению профессора Преображенского, не мочатся мимо унитаза.

                    Так что проблема культурного наследия не решается отдельно от других проблем.

  10. Реагирование ЛСК на сообщения, иногда, кажется сугубо ситуационным, то есть, учение А.А.Ухтомского — П.В.Симонова «о практической доминанте» как результате взаимовлияния «стратегической и ситуационных доминант», он не знает или осознанно отвергает.

    Если бы это было не так, то наверняка ЛСК нашёл бы способ отреагировать на прошумевшую книгу «Эра Меркурия», Юрия Слёзкина, своего коллеги из Калифорнийского университета, который, похоже, пересилил себя и всё-таки «уехал». Эта книга есть среди прочего перекличка со многими посылами ЛСК о положении «русских евреев».

    Но это сообщение надо воспринимать не как «подковырку», а как факт, что труды ЛСК возбуждают различные новые аппетиты, типа а ещё «I have a dream…»

  11. Отвечаю Олегу из Минска.
    «Прошумевшую» книгу «Эра Меркурия» не читал и ничего о ней не слышал. Слёзкина не знал ни до его отъезда, ни после. В тех кругах, которые имеет в виду Олег из Минска, я не тусуюсь: некогда, работы много, а времени остается мало.
    «Учение Ухтомского — Симонова о практической доминанте» и т. д. тоже не знаю. Даже непонятно, как дожил до 87 лет без этого знания. Наверное, в энциклопедии можно отыскать еще ряд учений, которых я не знаю. Если Вам нужен всезнайка, то Вы не по адресу.

  12. Дорогой ЛСК, Вам же не безразлично, кого через лет сто-двести, будут называть ньютонами и лейбницами (пост-алхимического) «человековедения». Семён Резник друг и ученик Меркулова, первого биографа Ухтомского, собрал факты и доводы в пользу того, что этот пьедестал будет оккупирован князем-монахом-академиком Ухтомским. То что Ваша парадигма «человековедения» пока не пересеклась с авторитетным кластером мировых светил, выходцев из питерской Военно-Медицинской Академии, больше говорит о текущем неадекватном взаимодействии реальных «очагов культуры», чем о чём-либо другом. И Вы об этом же много в разных местах переживаете.
    Будучи негуманитарием, я так поразился, что в десятке учебников для вузов по культурологии, которые я просмотрел в где-то в 2001-2002, ни в одном не было, ни раздела, ни главы, ни параграфа типа о роли КНИГИ в мировой истории и культуре. Я резко узнал, кто в Минске «самый крутой» по культурологии, им оказался профессор и академик Энгельс Дорошевич, рванул к нему и прижал своими дилетантскими вопросами, он хороший умный мужик, но ему нечего было мне ответить по существу. Мы стали сетовать вместе…

  13. Дорогой Олег из Минска. Вы точно обратились не по адресу. Я не человековед. Занимался я действительно несколькими науками, но каждой — специально. Археология, филология и культурная антропология, причем в каждой — лишь некоторые разделы. Уверяю Вас, для одного человека это очень много (возможно — не для человека вообще, а для меня). Об остальном сужу по внешним впечатлениям. У меня впечатление, что делали у нас культ Вернадского, теперь вот взялись творить культ Ухтомскому. Что касается Ваших вопросов неизвестному мне Энгельсу (который Дорошевич), то Вы же знаете, что один чудак может задать много вопросов, на которые семеро умных не смогут ответить. А Вы навалились на одного минского энгельса.

  14. Дорогой Учитель, дорогой ЛСК, допустим Вы никогда не занимались тем-то и тем- то, тогда просто вразумите, куда относить Ваши четыре статьи в журнале «Развитие Личности» (см. ссылку в Википедии):
    1) Персонализм: «культура и личность» Движение культура-и-личность и этнопсихология
    2) Становление гуманитарной традиции (от первобытности до Возрождения)
    3) АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ ФЕНОМЕНОЛОГИЯ
    4) ИНДИВИДУАЛИЗАЦИЯ В АНТРОПОЛОГИИ

    А самое главное, где искать аналоги этих работ, СХОЖЕГО ЗАМЫСЛА И УРОВНЯ ИСПОЛНЕНИЯ, на русском или английском, с большим погружением в детали деяний 20 и 21 веков. (Нетрудно, понять, что в этих работах Вы поставили жирную точку на «культах», например, Блаватской и Мирча Элиаде).

    1. Отвечаю Олегу из Минска.
      Эти статьи — это главы из книги «История антропологических учений». Книга вышла в изд. доме Петербургского университета в этом году. В числе других моих пяти книг. Издали, по-моему хорошо. Кажется, до конца года еще успею выпустить двухтомник «История российской археологии». Во всяком случае через неделю сдаем в типографию (издательство и я). Тогда будет 6 моих книг в 2014 году. Ну где же мне уследить за всем тем, на что Вы хотите, чтобы я откликнулся? Завершить бы всё то, что запланировано на ближайшие годы. Когда Вам будет недалеко до 90, то и Вы почувствуете, что не всё поспеваете. Во всяком случае к этому возрасту я научился ограничивать себя.

  15. Докладываю дорогому учителю ЛСК:

    Огромное спасибо за все Ваши исчерпывающие разъяснения. В ближайшее время буду стараться доложить здесь факты, мнения и предположения о доступности и использовании Ваших книг «культурными очагами» Минска. О 5300 книг на английском, подаренных 20 лет назад посольством США в Минскую облбиблиотеку им.Пушкина, в основном добротный, бывает и выдающийся, нон-фикшн, мало кто знает и интересуется (хотя можно брать на 20-дневный абонемент, продлеваемый бесконечно), интересно будет сравнить с параметрами оборота Ваших книг.

  16. Дорогой Олег,
    очень впечатлен Вашей готовностью. Не думаю, что всем читателям сайта будет интересно узнавать об обороте моих книг, но мне, конечно, интересно. Вы можете получить мой эл. адрес в редакции сайта и общаться непосредственно со мной по почте.

    1. Лев Самуилович, у меня к Вам два вопроса.
      1. По Вашим личным ощущениям когда Вам жилось лучше, удобнее (в бытовом, поведенческом аспектах). «Эволюционируя за письменным столом» Вы действительно пережили множество судьбоносных эпох нашей страны. Я понимаю, что у Вас «вся жизнь борьба», но все же…
      2. Только сейчас я поймал себя на мысли, что у Вас нет книг в соавторстве. Чем это вызвано — внутренним удобством писать одному, отсутствием желания в кооперации или еще чем-то? Учитывая, что у Вас много учеников…
      По крайней мере в Ваших мемуарах я не нашел эти сюжеты.

  17. Благодарю Вас, дорогой ЛСК, за аванс доверия…

    Но всё же, полагаю, есть значимый общественный интерес в понимании того, как ценные книги (не)попадают к целевой аудитории. Рассмотрим на конкретном примере Минска.

    Уже лет 25 бюджет главных библиотек состоит из двух основных частей: на зарплату сотрудников, на приобретение книг. Оплату счетов (авансы исключаются) по второй части госказначейство с переменным успехом задерживает на год-два. Книготорговцы. сами нищие, ждать столько не могут.

    Слава богу нашлась дальновидная женщина, директор магазина «Академкнига», она отдавала книги в библиотеки без предоплаты, но прикинув ожидаемую инфляцию и сроки погашения долгов библиотеками, ЗАВЫШАЛА ЦЕНЫ РАЗА В ТРИ-ЧЕТЫРЕ. Её магазин начал почти процветать и имел в наличии наименований нон-фикшн раз 20-40 больше, чем другие крупные книготорговцы. Например, два тома Солженицына «200 лет вместе» я купил в 2001-2 где-то за 5-6 уе на главном частном книжном рынке, а Национальная Библиотека за 17-20 уе (отдел комлектования НБ имеет дурную привычку карандашом писать цену приобретения на заднем форзаце).

    Сегодня, 27 ноября 2014, в Минске (объехал на авто 3 магазина и два рынка) не продаётся НИ ОДНОЙ КНИГИ ЛСК. «АКАДЕМКНИГА» уже продала две его книги за последние пару лет (наверняка по 2-4 экз. именно в библиотеки), конкретно, «Расшифровка Илиады» за 16-17уе, и «Евразия, время в археологии» за 39-40уе. Крупнейший магазин «Светоч», расположенной на огромной торговой площади возле Интуриста вообще давно никаких Клейнов не продавал, хотя есть и местный плодовитый писатель, однофамилец ЛСК, а бывшая «Политическая Книга» на ул.К.Маркса, в 100 метрах от кабинета Лукашенко, похоже уже давно не имела ни одного Клейна,(для контроля проверил и М.Ю.Барщевского, его не было точно так же). Частники же имеют постоянные лотки в двух огромных павильонах возле ВДНХ. Некоторые «специализируются» на изданиях «для интеллектуалов». Обошёл сегодня их всех, никто не имеет и никогда не слышал про ЛСК.

    Эта ситуация меня окрыляет своим безмерным идиотизмом, значит будет легче внедрить подходящее социо-инженерное решение.

  18. Отвечаю Сергею.
    1. На первый вопрос ответить несложно. Лучше мне живется сейчас, удобнее. Потому что связи налажены, признание получено, потребности естественно ограничены, накоплено столько знаний и материалов, что вот выпускаю по несколько книг в год, и не перенапрягаясь.
    2. Почему пишу в основном один? Ну, во-первых, я не приписываю свою фамилию к работам своих учеников, а подчиненных у меня и нет. Тоже не стал бы. Во-вторых, если уж я придумал нечто, то с какой стати мне делить это с теми, кто придумать не может? Зачем? Третий вариант: разделить некую задачу и писать ее по частям. Но если люди творческие, то в результате такого коллективного творчества получается не сложение умов, а их вычитание: всё острое приходится вычеркивать — кого-то оно не устраивает. Оставшееся гладенькое и серенькое — пожалуйста, без меня.
    Есть только один коллективный вариант, на который я иногда иду. Это когда я изложил некую идею, обосновал ее, а мои ученики или последователи развивают отдельные ее приложения. Вот это можно опубликовать вместе. Так, например, в моей «Археологической типологии» последнюю часть составляют такие развивающие главы, написанные моими учениками. Опубликовано одной книгой, моей (разумеется, их главы — под их именами).
    Несколько раз мне предлагали поучаствовать в коллективном труде, и я соглашался. Как правило, затрачено было много труда, а до печати не дошло. Всякий раз срывалось. Последний раз (в прошлом году) мне поляки предложили участвовать с составлении международного теоретического словаря. Я аккуратно в срок представил свои статьи. Оказалось, что я был единственным, кто это сделал. А потом всё предприятие вовсе лопнуло. Я рассердился, написал весь словарь сам и в этом году издал его (кстати, в Донецком университете).
    Шлиман взял известную пословицу «Разделнная радость — двойная радость, разделенное горе — полгоря», и добавил свое продолжение: «Разделенная работа — не работа». Что-то в этом есть.

  19. Олегу из Минска.
    Мои книги и здесь большей частью стоят дорого. Подешевле «Расшифрованная Илиада» и «Время в археологии». «Гармонии эпох» тоже, по-моему, недорого.
    В Белоруссии издают также, хотя и редко, книги и статьи моего брата Бориса, проживающего ныне в США. В Белорусии он был приятелем Василя Быкова.
    Боюсь, что невозможностью купить многие книги из России сказывается общий развал прежней всероссийской системы книгоснабжения и книготорговли. Мы в центре часто не знаем, что вышло в провинции, не получаем этих книг. А туда не доходят наши. Не говоря уж о книгах из прежних союзных республик. Живем личным книгообменом, авторов и специалистов.

Добавить комментарий для Сергей К. Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *