С тех пор, как появилась эффективная контрацепция, дети превратились в вымирающий вид. Они малочисленны и прячутся в специальных резервациях. Некоторые люди держат детей у себя дома, а остальные практически лишены возможности посмотреть на ребенка — они даже в метро почти не встречаются. Поэтому, когда я поехала в школу, чтобы снимать сюжет про ученика-робота, меня намного больше заинтересовали живые дети. Что я, роботов не видела?
Московские дети, десятилетнего примерно возраста, неожиданно оказались очень симпатичными. Во-первых, они спокойные. Я опасалась, что мы испортим все уроки, потому что школьники будут отвлекаться на съемочную группу, — но нет, они как ни в чем не бывало пишут контрольные и отвечают у доски, а на камеру обращают внимание только тогда, когда их специально об этом просят. Во-вторых, они доброжелательные: когда в их среде появляется незнакомый ребенок, говорящий по-английски хуже остального класса, никто над ним не смеется. В-третьих, они хорошо образованы: да, я всё понимаю в английских магнитофонных записях, по которым они выполняют задания, но у меня всё-таки было несколько лет курсов — в школьном возрасте точно не поняла бы ни слова. И я думаю, что в выработке всех этих ценных качеств современным школьникам помогают роботы, которыми оснащены классы.
Роботов делает московская компания R.Bot. Разноцветные конусы ростом с ребенка не обладают собственным интеллектом — это просто усовершенствованная система для видеосвязи. Они ловят сеть (в московских школах, оказывается, есть wi-fi) и позволяют любому человеку, знающему логин и пароль, подключиться к классу: он может видеть и слышать, что там происходит, передавать свое изображение и свой голос и управлять роботом, чтобы он перемещался по классу и поворачивал голову. Первоначально такими устройствами пользовались дети, страдающие от лейкемии или других заболеваний, исключающих личное присутствие в школе, но быстро выяснилось, что робот полезен для любого класса: к нему могут подключаться дети, заболевшие обычной простудой, или их родители, или методисты — все, кому интересно посмотреть, что происходит на уроке.
Пока что роботы есть только в нескольких московских школах — тех, с которыми сотрудничает компания-производитель. Сами школы их еще не покупают — относительно дорого (100 тыс. руб. за каждого). Но понятно, что технология может начать развиваться лавинообразно, ведь чем больше спрос на роботов, тем дешевле их производство. А спрос, мне кажется, мог бы возникнуть даже при нынешней цене: если в классе 20 учеников, то родителям каждого из них достаточно заплатить 5 тыс., чтобы в течение ближайших 10 лет иметь возможность подключиться к классу в любой момент и из любой точки мира.
Уже сейчас робот лучше, чем скайп, — он может перемещаться и фокусировать камеру на любой точке пространства. Производители справедливо отмечают, что с помощью этих существ можно не только ходить на родительские собрания или навещать родственников в больнице, но и развлекаться, например посещать музеи в любой точке мира. Вместо того, чтобы ходить в консульство, покупать билеты на самолет и бронировать гостиницу, можно будет просто подключиться к сайту Лувра и купить себе на три часа собственные уши, глаза и колесики. Точно так же можно присутствовать на лекциях, конференциях или церемонии вручения Нобелевской премии.
Я твердо уверена, что в ближайшие лет 10 эти простенькие роботы захватят мир. В самом деле, уже сегодня среди фрилансеров принято уезжать на зиму в теплые страны типа Индии или Таиланда — работать на расстоянии позволяет даже электронная почта. Если, кроме нее, у человека появляются еще дистанционные глаза, уши, речевой аппарат и в перспективе руки — то тогда совсем непонятно, ради чего оставаться в плохом климате или, по крайней мере, с какой стати выходить зимой из дома. Когда-то человечество, совершенствуя технологии и увеличивая численность, освоило северные регионы. Теперь — следующий виток: развитые технологии позволяют не только сократить численность, но и перестать жить в не приспособленных для этого местах. Пускай там живут роботы — у них терморецепторов нет.
Анастасия Казанцева
Слава роботам!
Да, я думала о таком названии :)
Ну насчет «перемещения» по музею с целью виртуальной прогулки трудно поспорить. Но почему в классе, где реально все «полезное» внимание должно быть сосредоточено на доске и преподавателе (относительно небольшом пространстве) нельзя просто использовать поворачивающуюся камеру с увеличением/уменьшением изображения? (если вести речь об обучении на расстоянии, а не о контроле за учениками)
Именно камеру? Эта штука хороша еще тем, что связь двусторонняя: робот передает в класс изображение и голос удаленного ребенка.
А перемещение и роботоподобный вид, в общем, действительно не столько для самого учебного процесса, сколько для души. Чтобы ребенок мог, например, на перемене подходить к друзьям.
Мой мозг чего-то отказывается верить в правительственный миф о якобы слишком низкой рождаемости в настоящее время. Умом-то я понимаю, что может оно и правда, но… уж где-где, а в перенаселённом регионе недостатка в детях как-то визуально не ощущается. Не знаю, зачем руководству страны такое количество потенциального пушечного мяса, но устойчивое ощущение, что низкопробная государственная реклама в стиле «делайте побольше детей, и вам воздастся» — это далеко не необходимость, а чей-то шкурный расчёт.
А причём здесь роботы? Как раз-таки они связаны с этой проблемой. Ни в государстве, ни в менталитете (что ещё более важно) не практикуется индивидуальный подход. И пока людей в целом много, практиковаться скорей всего не будет. Роботы напрокат вместо тела будут вовсе не пока в них нуждаются (скажем, люди с нарушениями опорно-двигательной), а только пока в них кто-то заинтересован с материальной точки зрения.
Хотя безусловно да, одного снижения рождаемости мало, чтобы добиться индивидуального подхода. Просто, в развитых странах эти моменты случайно совпадают…
Сейчас рождаемость в России, действительно, растет (считается, что это связано с относительно высокой рождаемостью в середине восьмидесятых — многие из этих людей уже успели кого-нибудь родить или сделают это в ближайшем будущем) — но мало подросших детей, потому что в девяностые их рождалось совсем мало, а в нулевые рост рождаемости не был очень быстрым). Но понятно, что я в данном случае просто отмечаю (как это допустимо делать в авторской колонке) специфику своего научножурналистского образа жизни, при котором встреча с роботом менее удивительна, чем встреча с человеческим детенышем.
А в принципе ООН довольно оптимистичен по поводу ужасов перенаселения Земли: рождаемость уже давно снижается в Европе, и Азия с Африкой постепенно тоже догоняют. Есть хороший шанс, что за 10 миллиардов мы не перевалим, или, по крайней мере, перевалим не очень сильно.
А мне сам текст очень понравился…
Если нужны видео-лекции или подойти к друзьям в коридоре, то — стационарные камеры и микрофоны (можно не подойти к друзьям, а подозвать друзей или слышать любую часть коридора). Роботы — это игрушки. Но в школах и нужны игрушки. Дети всё-таки.
Вот цена явно завышена. При советской власти пионеры собирали подвижных роботов с датчиками радиоактивности (где-то есть у меня книжка, могу откопать, в каком именно доме пионеров).
Цена, как я думаю, связана со стремлением окупить затраты на разработку (и, кстати, как выяснилось уже после написания колонки, она еще и гибкая — с коммерческих организаций берут больше, чем с некоммерческих). Если вдруг будет массовое производство, должны будут подешеветь.