Во многих редакциях есть списки запрещенных слов. Не запретных тем и персон нон грата, недостойных упоминания на наших прекрасных страницах, а именно слов и выражений, которые мы не употребляем.
Говорили, например, что в газете «Большой город», не помню, при котором из редакторов, были запрещены изысканное «барышня» применительно к нашей современнице и «хочется надеяться» в финале проблемной статьи. (Меня «барышня» не раздражает, в любом случае красивее, чем «эй, женщина», а вот ко второму от души присоединяюсь. Уж лучше заканчивать критические заметки, как делал тот же «Большой город»: «Ничего святого!» Это хотя бы смешно.) Часто запрещают штампы — «упорство, достойное лучшего применения». А еще бывают черные списки цитат. Отличных цитат, но до того засаленных от постоянного употребления, что редактор видит — и плачет.
«Все смешалось в доме Облонских» и «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». «Рано или поздно, так или иначе». «Таблицы знаешь? На кол!» и «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные». (Да, и они. Среди сотрудников «Химии и жизни» есть горячие поклонники творчества братьев Стругацких, некоторые до уровня «с любого места наизусть», вот и допрыгались: на творчество братьев в журнале ввели продолжительное эмбарго. Потом сняли.) «Привычка свыше нам дана». «Никогда и ничего не просите, в особенности у тех…» (Эта цитата регулярно попадается в исторических очерках; каждый раз интересно, помнит ли автор, от кого исходит эта рекомендация.)
У научно-популярной литературы имеется собственный набор штампов. Поймите правильно, против Филиппа Ауреола Теофраста Бомбаста фон Гогенхайма, также известного как Парацельс, ничего не имею, великий был человек и большой оригинал. Но есть одна крылатая фраза Парацельса, которую мы все ненавидим. Научные журналисты поняли какая. Собственно, только ее все и знают.
Дальше документ. Входящая почта редакции, статьи на рассмотрение. Тридцать первое октября. «Кто же прав в этом споре? Как это часто бывает, правы обе стороны, ведь еще Парацельс заметил, что яд и лекарство могут отличаться друг от друга только дозой».
Девятое ноября. Эпиграф к статье: «Все вещества — яды, лекарство от яда отличается только дозой. Парацельс».
Тринадцатое декабря. «Как говорил еще Парацельс много веков назад — всё зависит от дозы».
Седьмое января. «Аналогично высказался знаменитый средневековый алхимик и врач Парацельс: „Ничто не лишено ядовитости, всё зависит от дозы“…»
Дежурный редактор тяжело вздыхает и идет искать посленовогодний коньяк.
Вот так и пополняется этот черный список. По прецедентам. И ведь в каждом отдельном случае, у каждого из авторов (это разные люди, а не один фанат Парацельса) цитата вполне по делу. Всё было бы отлично, если бы не остальные три случая.
Есть и другие, как не быть. Недолюбливаем мы цитату из Д. И. Менделеева, насчет того, что жечь нефть — всё равно что топить печку ассигнациями. Это правда, конечно, но уж очень часто повторяемая. И «решение для любой проблемы, простое и ошибочное», особенно если автор думает, что это один из законов Мёрфи (на самом деле афоризм принадлежит американскому журналисту и эссеисту Генри Луису Менкену).
Ну извините, говорит недовольный автор. Как же без общеизвестных цитат? Цитаты — это культурный код! Путь к взаимопониманию с читателем, способ опознания своих! Разумеется, код, мы ни в коем случае не против. Но каждый опытный резидент вам скажет, что коды необходимо регулярно менять. Чтобы враги не перехватили, а союзники не расслабились.
А если серьезно — когда сопоставляешь что-то с чем-то, принципиально важны новизна и оригинальность сопоставления. Первый, кто сравнил женское лицо с розой, был поэтом, все последующие — пошляками. (Кхм… проверить, не входит ли эта фраза в черный список.) Надо быть если не первым, то хотя бы не десятым.
«Уже очень давно, примерно к концу работы над „Двенадцатью стульями“, мы стали замечать, что иногда произносим какое-нибудь слово или фразу одновременно. Обычно мы отказывались от такого слова и принимались искать другое.
— Если слово пришло в голову одновременно двум, — говорил Ильф, — значит, оно может прийти в голову трем и четырем, — значит, оно слишком близко лежало. Не ленитесь, Женя, давайте поищем другое. Это трудно. Но кто сказал, что сочинять художественные произведения легкое дело?» (Евгений Петров. Из воспоминаний об Ильфе.)
Мы не Ильф с Петровым, но не лениться — совет полезный. На все времена.
Да, а нашим талантливым художникам мы тоже поставили ограничение: больше не обыгрывать в иллюстрациях «Сотворение Адама» Микеланджело, целиком или в виде фрагмента с тянущимися друг к другу перстами. Потому что сколько же можно! Ничего святого.
Кстати: пополняемый электронный архив «Химии и жизни», содержащий все номера с 1965 года, наконец-то поступил в продажу, его можно приобрести на сайте редакции. Архив снабжен поиском, так что узнать, сколько раз мы согрешили с цитатой из Парацельса, теперь может каждый.
Елена Клещенко,
зам. главного редактора журнала «Химия и жизнь»
Интересная заметка, спасибо
Хорошая статья.
Наконец объяснила мне, для чего «Антиплагиат» считает заимствованными фразы типа:
«из вышеприведенных уравнений следует»
Все понял. «Не ленитесь.»
Женя
«Наконец объяснила мне, для чего…»
«Антиплагиат» сам по себе только вычисляет некий функционал и не более того.
А решения о наличии или отсутствии заимствований принимает тот человек, который использует «Антиплагиат».