Каков смысл процедуры аккредитации вузов?

Валентин Бажанов, заслуженный деятель науки РФ, докт. филос. наук, профессор, зав. кафедрой философии Ульяновского государственного университета
Валентин Бажанов,
заслуженный деятель науки РФ, докт. филос. наук, профессор, зав. кафедрой философии Ульяновского
государственного университета

Когда я бываю в офисах западных коллег, то вижу, что книжные шкафы и/или стеллажи в них заполнены книгами, журналами, ксерокопиями научных работ. Лет десять назад на кафедрах наших вузов можно было лицезреть похожую картину (разве что книги и журналы были старее). С тех пор она радикально изменилась: в помещениях кафедр почти все шкафы забиты объемистыми папками. Там хранятся не копии научных трудов, а многочисленные программы, учебно-методические материалы (УМК), отчеты и другие «официальные» документы, которые вытеснили и книги и журналы. Причина «смены декораций» проста: лавинообразное размножение документации, которое прямо или косвенно предписывается Министерством образования и науки РФ и/или Рособрнадзором. На качественную подготовку к занятиям и научную работу, которая могла бы существенно повысить мировые рейтинги отечественных вузов, остается мало времени (разве что в отпуске): преподаватели ваяют пухлые фолианты разных документов. Особенно эта деятельность интенсифицируется в преддверии так называемой аккредитации вузов, которая не минует ни одно учреждение, занимающееся какой-либо формой преподавания.

Вроде бы и Минобрнауки, и Рособрнадзор должны всячески способствовать тому, чтобы в вузах лучше учили студентов и занимались более продвинутыми научными исследованиями, которые — в идеале — должны соответствовать мировому уровню или даже его превосходить. Или хотя бы не мешали такого рода занятиям. Ан нет! В реальности многое как раз наоборот. Размножение бесконечных программ, УМК и т. п. поглощает львиную долю времени, которое могло бы быть потрачено именно на научные исследования или совершенствование преподавательского мастерства. Справедливости ради надо заметить, что в каких-то случаях предписания для подготовки всяких бумаг идут не от Министерства или Рособрнадзора, а от самих вузов (пример — УМК), начальство которых желает быть святее самого папы: на всякий случай подстелить соломку даже там, где без оной можно обойтись.

Рис. В. Богорада
Рис. В. Богорада

Поскольку наш вуз фактически год тщательно готовился к аккредитации и проходил ее в июне, то не могу не поделиться своими впечатлениями от этой «бессмысленной и беспощадной» процедуры, в робкой надежде, что кто-то из высокого начальства прочитает данный материал и задумается о целесообразности ее продолжения. Поскольку мы готовились к аккредитации, то я живо интересовался у иногородних коллег, как она проходила у них. Мои впечатления — своего рода попытка обобщения почти всероссийского опыта.

Начать стоит с того, что готовились (обновлялись) десятки, сотни программ (так, философия преподается всюду — и всюду на соответствующих кафедрах требовали экземпляры программ). Подписывались они не только непосредственными авторами (и заведующим кафедрой), но и в ряде вузов многими посторонними лицами (в плане «согласования» — библиотекарями, заведующими иными кафедрами, деканами, сотрудниками учебных управлений и т.п.). Аналогично и с УМК. Надо было побегать, чтобы все эти подписи собрать. Таким образом, фактически культивировалась

коллективная безответственность (если последняя в данном случае подразумевалась). Частенько приходилось учитывать странные детали. Например требование библиотеки, связанное с включением только тех источников (даже для заочников), которые там имеются, — требование, которое в эпоху Интернета кажется противоестественным.

В середине и даже в конце учебного года были приняты новые стандарты (так называемые 3+). Все программы, согласно приказу Минобрнауки, необходимо было переделать в течение десяти дней. По логике вещей эти стандарты должны вводиться с нового учебного года. Ан нет: дается всего-то каких-то десять дней, чтобы осуществить поворот столь инерционного корабля, как образование.

Никто из разных учебных отделов так и не дал убедительного объяснения цели составления УМК, которые также часто требовали. Они предназначены для студентов? Преподавателей? Проверяющих? В одном из вузов назвали именно последнюю категорию, а это подтверждает, что речь идет о примитивной показухе.

Аккредитация у нас долго откладывалась. Документы на нее подаются в электронном формате, но их конкретное содержание толком не прописано. «Правильную» форму можно нащупать только методом мучительных проб и ошибок, да и вклиниться в очередь на аккредитацию оказалось непросто.

Наконец ректорат объявил: комиссия приедет в понедельник на пять дней. Действительно, уже в воскресенье начали прибывать члены комиссии (эксперты), а приказ на сайте Рособрнадзора с составом комиссии появился только в понедельник в 18:30, когда комиссия уже вовсю работала. 50 человек на вуз средних размеров (15 тыс. студентов), — их надо было встретить (иногда приходилось ехать за сотни километров), разместить, накормить, обеспечить рабочими местами и т. п. Можно прикинуть порядок суммы, которая тратится Рособрнадзором на данную процедуру. А ведь аккредитации «подвергаются» тысячи и тысячи специальностей в учебных заведениях! Уверен, что эти средства эффективнее было бы направлять на поддержку и развитие вузов, а не на бюрократические экзерсисы.

Проверка предполагала оценку полусотни параметров, которые на выбор задавались в режиме реального времени каждому эксперту. Последних интересовали исключительно документы. Есть бумага, причем обязательно правильно составленная, — замечательно. Нет — плохо. Если что-то выражено не вполне правильно — немедленно переделать.

Эпизод первый. Эксперт, начальник учебного отдела у себя в аграрном вузе (который, кстати, готовит и юристов), проверяет экзаменационные билеты. Замечает, что в билетах указана «специальность», а не «направление». Требует переделать и представить к завтрашнему утру. Сидим допоздна, переделываем, распечатываем билеты (500 страниц!). Утренняя проверка. Эксперт на сей раз замечает, что формы обучения указаны неверно: очная, очно/заочная формы, экстернат. «Грубейшее нарушение!» Звонок первому проректору с указанием на данный «грех». Экстернат лишний!

Спрашиваю у эксперта, дамы, которая наверняка долго работала и в советское время: «Скажите, пожалуйста, как мы в СССР жили без Обрнадзора? Без жестко предписанных форм экзаменационных билетов?» Отвечает: «Жили хорошо, но — приказ!» Демонстрирует бумагу с приказом. «Влияет ли на качество образования упоминание в билете специальности, а не направления?» Отвечает: «Нет, но — приказ!»

Эпизод второй (с проверяющей аспирантуру). Программа кандидатского экзамена по истории и философии в порядке. «Покажите тесты к этому экзамену!» Признаться, впервые слышу о такого рода тестах… Насколько знаю, в документах ВАК ни о каких тестах на кандидатских экзаменах не говорится. Закрадывается подозрение: а вдруг эксперт опережает министерскую мысль и вскоре нам придется и на защитах диссертаций использовать тесты?!

«Остаточные знания» студентов и аспирантов здесь далеко не на первом месте. Об этих знаниях — отдельный разговор, поскольку по ним судят в русле еще локковской идеи tabula rasa, имея в виду, что сознание — чистая доска, на которой в процессе образования что-то пишется. Вообще, о качестве и смысле (или отсутствии такового) новых стандартов образования стоило бы написать особо.

И преподаватели, которые усиленно готовят экспертные заключения, и сами, надо отдать должное, эксперты в дни аккредитации работают над составлением бумаг самоотверженно, заканчивая едва ли не в полночь (порой и позже!), причем экспертные заключения касаются и специалитета, который по ряду специальностей в этом году завершается. Смысл этой работы постфактум также непостижим.

Итог: экспертные заключения по каждой специальности объемом примерно от 80 до 150–160 страниц! Плюс еще приложения, отчасти повторяющие содержание заключений (справка о кадровом составе, о материально-технической базе и т. п.). Понятно, что никакой эксперт за отведенное ему время текст самостоятельно родить не в состоянии. Заключения составляются теми, кого проверяют, а эксперты лишь вносят поправки. В заключении указаны все номера приказов (номера и даты протоколов принятия рабочих планов, календарных учебных графиков, детали утверждения расписаний, рабочих программ, учебных практик, дневники, локальные нормативные акты, подтверждающие ежегодное обновление программ, положения о разных вузовских формах активности, приказы об утверждении тем выпускных квалификационных работ, имена разработчиков, сводные ведомости, учетные карточки студентов, и т. д., и т. п.). «Правильные» документы в наличии — всё замечательно. По каждой специальности в конечном итоге образовывалась внушительного объема и веса кипа бумаг (вот тебе и мечта академика В. М. Глушкова на рассвете компьютерной эры о безбумажной информатике!). Причем почти все, подчеркиваю,все документы не имели, по моему убеждению,никакого отношения к реальному качеству образования и даже потенциально не способствовали повышению этого качества. Формальные бумаги, подготовка которых потребовала массу времени, сил, нервов. Зачем всё это?! Кто в Минобрнауки и Рособрнадзоре в состоянии не то что внимательно прочитать — просмотреть эти монбланы документов?

Полагаю, что сохранение подобной практики и вектора деятельности Минобрнауки РФ и Рособрнадзора ведет к размножению бессмысленных занятий: преподаватели, выполняя предписания и своего рода негласные установки данных организаций, диктуемые их особым отношением к вузам (чуть было не написал — «к подследственным»), должны ощущать себя хронофагами, пожирателями собственного времени, которое можно было потратить со значительно большей пользой и для них лично, и для вуза, и в конечном счете для страны. При таком формате понять смысл процедуры аккредитации вузов крайне сложно.

Связанные статьи

37 комментариев

  1. Отличная статья. Все так и есть. Абсолютно непонятная процедура

    1. А можно ли сообща как-то бороться с этим безобразием или не будете брать отключим газ ?

    2. Мне уже 70. Кажется, лучше бы пошла убирать подъезды, если бы пришлось работать в таких условиях унижения, подозрительности, а, главное, — бессмысленно затрачиваемого времени. Это — не уважать себя и свою работу.

  2. А каким образом ещё можно оправдать небедное существование этой орды чиновников Рособрнадзора и Минобра? Каким образом можно оправдать университетскую орду управленцев и юристов с бухгалтерами, которых по количеству штатных единиц — больше, чем преподавателей?
    Именно это и называется «эффективный менеджмент» российского образования.

  3. Автор статьи изложил все верно.
    В нашей действительности всё было ещё хуже: методисты и зав.кафы в дни аккредитации или ночевали на работе, или уезжали часа в 3 ночи.
    Бумаг — горы неописуемые, у меня давний вопрос — кто-нибудь в Министерстве их хотя бы пролистывает?
    Бюрократия бессмысленная и беспощадная.
    И самое главное — что делать?
    Мы, преподаватели действительно лишаемся возможности заниматься наукой, образованием, но вынуждены производить горы документов.

    1. А вы, преподаватели, всеравно будете лишаться возможностей и зарплат и прав и всего. сколько ни корми этого дракона, он все равно будет вас есть.

  4. «Можно прикинуть порядок суммы, которая тратится Рособрнадзором на данную процедуру. А ведь аккредитации «подвергаются» тысячи и тысячи специальностей в учебных заведениях! Уверен, что эти средства эффективнее было бы направлять на поддержку и развитие вузов, а не на бюрократические экзерсисы.»

    Этой своей фразой автор продемонстрировал уровень своей компетентности в обсуждаемом вопросе. И правда, зачем доктору философских наук знать Налоговый кодекс? А там, в абз. 4 пп. 127 п. 1 ст. 333.33 говорится о госпошлине, взимаемой за выдачу образовательной организации свидетельства о государственной аккредитации образовательной деятельности. Размер госпошлины за выдачу свидетельства о госаккредитации образовательной деятельности по основным образовательным программам высшего образования составляет 100 000 руб. за каждую включенную в свидетельство укрупненную группу специальностей и направлений подготовки.

    Словом, автор пребывает в блаженном неведении, что за аккредитацию платит сама образовательная организация.

    1. Ну, эта госпошлина имеет символический характер и идет в госбюджет, а не комиссии Рособрнадзора в руки. Фактические расходы на аккредитацию могут быть совсем другими и больше.

    2. Вы себя самым умным полагаете? Откуда, по-вашему у федерального государственного бюджетного образовательного учреждения средства на госпошлину? Не из федерального ли бюджета? И поделите 100 000 р. на 50 экспертов. Получится 2000 на эксперта, этих денег не хватит даже на проезд эксперта из Москвы до вуза. И вы знаете, что госпошлина идет в федеральный бюджет, а не конкретному учреждению? Дохрена тут юристов, погляжу.

      1. «Вы себя самым умным полагаете?» — Нет, просто умеющим читать. Сто тысяч платится за КАЖДУЮ программу, а таких программ в классическом университете — 50-100 штук. Расходы на эксперта (с дорогой, гостиницей и оплатой труда) — обычно не более 20-30 тыс., при этом нередко один эксперт аккредитует несколько программ.

        В общем, я лишний раз убедился в справедливости бОльших заработков университетской бюрократии по сравнению с профессурой, ибо последняя принципиально не хочет разбираться в финансовых вопросах.

        «Ах, мой батюшка! Да бухгалтеры и менеджеры-то на что ж? Это их дело. Это-таки и наука-то не пофессорская… Мне поверь, батюшка, что, конечно, то вздор, чего не знает профессура».

        1. Так что я знаю, сколько этих экспертов и откуда берутся деньги и бюджетных учреждений на госпошлину, в отличие от вас.

        2. Хм., не пропечаталось. Более десяти экспертов на один факультет в нашем универе.

          1. А сколько на факультете образовательных программ всех специальностей и уровней: бакалавриат, магистратура, аспирантура, кое-где — остатки специалитета?

  5. Решение тут простое. Преподавателям — демонстративно не заполнять никакие бумаги или требовать письменных распоряжений и оплаты сверхурочной работы. Не участвовать в экспертизе ни под каким видом, игнорировать все предложения МОН и Рособрнадзора, если страшно — строить из себя идиотов и все равно ничего не делать. А не оголтело пресмыкаться перед ректоратом.

    1. Не участвуйте в экспертизе ни под каким видом.

      Эксперты напишут отрицательное заключение, Рособрнадзор его, разумеется, утвердит, аккредитация вуза будет приостановлена и незалежные преподаватели стройными рядами пойдут на биржу труда.

      1. И пусть напишет. Если явление будет массовым, сперва ректора вылетят пробками, а потом — и шушера с МОН. У меня есть много вариантов, где работать, а всю свою вузовскую зарплату я вообще отдаю жене — до того мизерная та зарплата. И надо не участвовать и в роли экспертов тоже, отказываться ездить по вузам с экспертизой. Дело в том, что эксперт — это часто обычный препод.

        1. В любом нормальном (т.е. управляемом) вузе первым вылетит препод, который будет подговаривать своих коллег бойкотировать аккредитацию.

          1. Управляемый и нормальный — это не одно и то же. Нормальный — это соответствующий заявленным при учреждении целям, не аномальный. Управляемый — тоже не то слово. Очевидно, что управляющие воздействия действуют на вузы как-то не так. У нас бойкотирование аккредитации предлагалось много кем, и ничего. И государственный вуз уровня классического университета — плохой объект для отрицательных заключений. Скорее в случае срыва аккредитации будут вопросы к Росговннадзору, а не к вузу.

            К тому же, скоро в вузах не будет сотрудников (старики уволятся), а молодежь не заманишь в вуз. Особо не побросаешься сотрудниками.

            1. «У нас бойкотирование аккредитации предлагалось много кем, и ничего» — но ведь дальше разговоров дело не пошло, не так ли?

  6. На самом деле, самое страшное не то, сколько денег или времени эта процедура отнимает, а то, какое направление естественного отбора она задает. К чему толкает людей — к фальсификациям и цинизму.

    Да, тесты для аспирантов для многих стали сюрпризом. В одном вроде вполне приличном месте аспирантов еще потребовали протестировать срочно. Ну, тесты за ночь придумать сумели, а тестировать уже не успели, и рисковать не стали. Просто нарисовали за аспирантов галочки на правильных ответах и сдали. Ну а что такого, если это все для галочки?

    В результате, каким видится идеальный вуз? Надо просто нанять группу людей (возможно, переманив кого-то из чиновников), которые умеют сочинять красивые бумаги по всем правилам. И неважно, что они не имеют отношения к действительности. Действительность комиссию не интересует. Студентов можно вообще не учить, преподавателей разогнать.

    На самом деле, чтобы понять ситуацию в вузе, надо походить по корпусам, побывать на лекциях и семинарах, на заседаниях кафедр и ученых советов, побеседовать с преподавателями, студентами и аспирантами, полистать изданные книги и учебные пособия, в общем, постараться проникнуться реальной жизнью, а не сидеть, закопавшись в бумаги.

  7. Если для вузов эта процедура кажется жуткой, то представьте насколько абсурдной она является для НИИ, которые тоже вынуждены проходить её для аспирантуры!

  8. все тут умные и правы процедура нужна чиновникам из мин-ва и ректоратов кормит их и оправдывает их существование ну а нищие и бесправные ппс и нс работают им на радость фактически за пропитание

  9. «И неважно, что они не имеют отношения к действительности. Действительность комиссию не интересует. Студентов можно вообще не учить, преподавателей разогнать.» Алиса — я с вами полностью согласна. Была при аккредитации 4 вузов- все вымысел, фикция, подлог, фантазии………очень обидно за образование!!

  10. Который год наблюдаю — уехала комиссия по аккредитации, и на два-три месяца зарплата преподавателей падает. Но! Впоследствии выясняется, что у некоторых административных работников среднего уровня зарплаты в месяц аккредитации вырастают до астрономических величин. У вас такого нет?

  11. самое страшное мы все понимаем. проверяющие тоже что всё это показуха, и что оно только вредит всему нашему обществу, что это не что иное как вредительство. но не кто нечего не может сделать. не кто нечего не может сделать. это ужас и позор для нашей страны

    1. Настоящий ужас был в 1917-м и 1991-м, когда недовольные интеллигенты «смогли что-то сделать».

      1. Братишка, значит надо кушать сладкий хлебушек? Ты нам уже покушать принес? (Зеленый слоник-style)

  12. Это попытка народа(через Минобразования) ограничить число университетов-паразитов с помощью бюрократов и бюрократии.Они решили следить за вами с помощью документов.
    Если 15-20% университетов в России не дают знания, то это начало борьбы с паразитами философами и университетами, где они расплодились.

  13. Все в точку!
    Профессор Бажанов все павильно описал и комментарии точно дополнили. Истории про аккредитацию все на одно лицо, это я и как аккредитуемый, и как аккредитующий знаю с тех пор как начались эти аккредитации-профанации. Неоднократно приходилось этим заниматься с той и другой стороны, правда, последние лет 8-9 вести «с той стороны» получаю только от коллег-проверяющих, поскольку, работая в комиссиях, ни разу не выполнил указаний «сверху», понимая любую проверку не как способ выискивания «блох», а как методическую помощь.
    Министерство по борьбе с образованием и наукой населяют люди, имеющие мало представления о реальной педагогической деятельности и ее организации, не знающие социально-психологических механизмов управления средней и высшей школой. Достаточно ознакомиться с официальными сведениями о карьерах руководства, размещенными на сайте министерства борьбы с образованием и наукой. Собственно преподавание практически у всех, в лучшем случае, побочная деятельность, совмещаемая с чиновничье-бюрократической. После учебы-аспирантуры-докторантуры работа во вспомогательных службах вузов-комитетов, достаточно далеких от собственно учебной деятельности. Кафедрами не заведовали, деканами не избирались… Откуда им знать-понимать как реально оценивать эффективность образования? Все их знания из высосанных инструкций и надуманных показателях, не имеющих отношения к реальной оценке эффективности. Чехарда со стандартами, мониторинговыми и аккредитационными показателями, изменяемыми со все большим ускорением, призванным демонстрировать кипучую работу чиновничьего аппарата, лихорадит руководство вузов и трясет преподавателей, не давая возможности сосредоточиться на реальном повышении качества учебной, методической и научной деятельности.
    Реальный уровень образования и науки по материалам проверок никто не анализирует, тонны (реальные тонны, материалы последних проверок нашего вуза отвозили на «Газели») макулатуры никто не читают. Читают лишь выводы экспертов и председателя, которые, как правило, диктуются из рособрнадзора, причем нередко кардинально меняясь в ходе самой проверки, как это было и в этой самой проверке Ульяновского госуниверситета, о чем знаю из самых первых рук одного из экспертов, по случаю оказавшегося моим хорошим другом и поделившегося еще в сентябре, тем, как бесцеремонно пыталось управлять экспертами рособровское «телефонное право». К счастью для университета, одна из руководителей факультета оказалась главным городским чиновником и нашла «кнопочки», заставившие рособр пойти на попятную…
    Этой же весной аккредитацию проходила магистратура нашей кафедры. Руководитель аккредитации дала однозначно положительный отзыв без единого замечания, которые и найти сложно, поскольку на кафедре 6 активно действующих докторов и лишь два преподавателя без степени, а завкафедрой сам лицензированных федеральный эксперт. Но рособровское начальство после многомесячной задержки отказало в аккредитации без объяснения причин, а трусливый ректорат побоялся даже попытаться выяснить, что не понравилось, благо: вуз ведомственный, а специальность не профильная. Причину и искать не надо. И то, что три магистранта, с отличием закончившие обучение, остались без дипломов магистров, никого, кроме кафедры, не взволновало. Да эксперт сама позвонила и извинялась за то, что на коллегии, на которую ее пригласили впервые за все немалое время ее экспертной деятельности, приняли отрицательное решение, несмотря на все ее объяснения о высоком качестве нашей магистратуры.
    Так что ни о какой объективной экспертизе говорить не приходится. Сегодня вся она сплошное очковтирательство и борьба амбиций и связей.

  14. Намного проще было бы закрыть те «ВУЗы», название которых никак не ассоциируется с предметами, которые там преподают. Ну какая философия в Ульяновске? Каких философов выпустил этот «университет»?

    1. Павел, абсолютно с Вами согласна. Я как раз являюсь начальником метод отдела в своём вузе, и по документам могу судить о качестве преподаваемой дисциплины. Несут такую «ерунду», аж дух захватывает. Например дисциплина типо Проектирование ИС, предполагающая большое количество лабораторных, однако в качестве фондов оценочных средств предлагают доклады и какие-то тесты. Как будто я так смогу проверить могут студенты проектировать или нет. Налабораторные занятия преподаватели позволяют себе прийти на час позже, практически ничего не объясняют и дают окРовенное старьё. В библиотеку преподаватели не ходят. Многие как преподавали 20 лет одно и тоже, так и преподают. Меня «безграмотность» автора статьи удивила, особенно про литературу и библиотеку. Студент не должен черпать знания из Интернета, а обязан получить услугу качественно, в том числе и с точки зрения доступа к литературе и электронным библиотечным системам.

      1. Изумительно! А Вы попробуйте «судить о качестве преподаваемой дисциплины» «типО» проектирования не по бумажкам, а посещая занятия и проводя живое наблюдение. Как Вам такой вариант? (Вспомнила об упоминавшемся Ульяновске. И.Н. Ульянов был очень внимательным школьным инспектором и больше ходил на занятия и общался с людьми, а не бумаги читал. Это к слову…) То, что на час позже преподы приходят, это проблема дисциплины, она решается легко, воспитанием в виде пары дисциплинарных взысканий. Если это система у вас, то это опять же означает, что никого эта проблема в вузе не волнует. А вот это Ваше утверждение про «нельзя черпать из Интернета» — это вообще прошлый век! В Интернете есть доступ не только к порножурналам, знаете ли. Но и к самым разным базам данных, до которых вузовским библиотекам и близко не дотянуться. У некоторых вузов есть подписка на зарубежные электронные базы данных. В общем, как я поняла, Вы как раз и сочиняете формы для фонда оценочных средств на 30 листах. Мне вот такую недавно выдали. (Честно говоря, чтобы проверить все эти дурацкие компетенции, мне не нужны никакие ФОС, мне нужно только 7 минут времени со студентом.)

  15. Прочитала своё сейчас сообщение и обнаружила кучу ошибок, а ещё кого-то обвиняю, Извините, пишу с этого устройства впервые.

  16. Добрый день, уважаемый Валентин!

    Спасибо за ваш труд обобщить происходящее… Всё верно от первого слова до последнего. Меняется только город и вуз. Печально…

  17. Все в точности как в Омске(((( Горы документов. Деканы сообщают преподавателям, что ЭТО ИХ ОБЯЗАННОСТЬ писать гору документов, т.к. за это они получают зарплату.
    Кому не нравится — увольняйтесь.
    Сейчас сократили на 10% количество аудиторных занятий, замещают дистанционными тестами. А в будущем, ВСЕ практические рекомендуют заменить тестами, которые автоматически будут выставлять итоговые оценки студентам без участия преподавателя. Нужен только методист по удаленке. Приехали…
    Преподаватели не для образования студенчества, а для документации бюрократам, чтобы своей массовкой поддержать кормушку Минобраза. Есть ли смысл в такой работе?

Добавить комментарий для Василиса Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *