Младший брат моего отца, Дмитрий Александрович Самгин, уроженец Коломны, был арестован 5 сентября 1937 года в студенческом общежитии МГУ на Стромынке, 32. Он был студентом второго курса исторического факультета МГУ. Ему было всего 19 лет.
Он и его друзья были арестованы по делу первого декана истфака МГУ Григория Самойловича Фридлянда (Цви). Поразительно, что на самом истфаке об этом деле сейчас все воспоминания стерты. Но это ведь и история самого факультета: первый декан, практически создатель факультета, был расстрелян во внутренней тюрьме Лубянки. Много тогда преподавателей и студентов попало в эти жернова.
Я смотрела дело Мити в архиве на Лубянке: полностью сфабрикованное по ложному доносу, из «доказательств» — лишь два номера газеты «Университетская жизнь» на итальянском языке.
Анкета, написанная рукой Мити, — единственное, что у нас от него осталось: все его документы были изъяты при обыске и в деле отсутствуют.
Я так понимаю, что арестован он был по анкетным данным, как сын священника, умершего за год до ареста. В деле постоянно муссировалось «сын попа», «вражеский элемент» и проч.
Ни одного допроса не было, протокол судебного заседания написан без единой помарки и выглядит полным бредом. Имя Мити значится в «сталинском расстрельном списке» от 7 декабря 1937 года, само дело рассматривалось Военной коллегией Верховного суда 10 декабря.
Суд длился всего 20 минут — заседание было открыто в 14:40, а в 15:00 уже закрыто. Суд прошел без прения сторон, свидетели не вызывались, — поразительный документ! Даже странно, что он сохранился в деле.
Митя не признал себя виновным и отмел ложные показания своего друга. И сразу за этим протоколом — приговор и справка о «немедленном» приведении его в исполнение. Всё это было 10 декабря 1937 года.
В свидетельстве о смерти, выданном моему отцу, брату Мити, содержатся ложные сведения о том, что Митя якобы умер от проблем с сердцем в 1942 году в больнице г. Ступино. Всем родным давали такие справки с ложными сроками расстрелов, чтобы не создавать страшной картины массовых репрессий в 1937 году. Нашла его лишь недавно, на Коммунарке…
В Берлине я видела такие же вот памятные таблички на мостовых перед домами. Очень хотела бы и Митин последний адрес сохранить. Он был младшим из четырех детей в семье, потому самый любимый и очень талантливый…
Друг Самгина, его однокурсник Николай Шальнев, который, согласно протоколу судебного заседания, и дал показания на Митю, тоже был осужден по обвинению в участии в контртеррористической организации и расстрелян 22 марта 1938 года. Его имя значится в том же сталинском расстрельном списке от 7 декабря 1937 года, что и имя Мити. «Жили они в одной комнате в студенческом общежитии на Стромынке, дружили, просто Шальнев оказался не таким стойким, как Митя. Но никто из нас не знает, как бы повел себя на их месте, попав в такую мясорубку».
Татьяна Юрьевна пожелала установить мемориальный знак и Николаю, вольно или невольно предавшему своего студенческого товарища.
Эта короткая заметка и фото красивого, умного человека, убитого полуграмотным диктатором, потрясают. Думаю, что деятельность и «теории» группы лиц, вольно или невольно осуществлявших призывы и приказы В.Ульянова и И.Джугашвили, должны стать предметом исследования международного трибунала. Преднамеренная многолетняя селекция народов Российской империи привела к современному состоянию не только руководства России, но, увы! и значительной части ее населения. Мне близки идеи талантливейшей журналистки Ю.Латыниной о демократии, всеобщем избирательном праве и опирающейся на это «право» практике
захвата власти «бессмертными» вождями.