Культура права и культурное развитие

Помнится, Ландау делил все науки на естественные, неестественные и противоестественные. К последним он наверняка относил и юриспруденцию. Тем не менее, эти науки вполне себе существуют, несмотря на то, что и научные журналисты крайне редко пишут о них — даже реже, чем о классических гуманитарных науках. Поэтому, когда в редакцию пришел материал аспиранта РУДН Святослава Горбунова, мы взяли смелость опубликовать его заметку-размышление.

Наивный вопрос об обратной зависимости

Как мало мы знаем о правовой культуре прошлого по сравне­нию с тем, что могли бы о ней знать! И с течением времени, которое неумолимо направлено вперед, всё дальше от нас становятся традиции, которые во многом явились родоначальниками современной правовой системы и современного правового понимания.

В этом контексте особенно ин­тересным представляется обратить свой взор на идею о подробном рассмотрении и анализе право­вых или протоправовых культур, которые мы — европейцы — исто­рически привыкли именовать примитивными. Конечно, в сравнении с развитой современной системой жизни и системой права культура какого-нибудь туземного народа вполне может осознаваться нами как примитивная. Однако сохра­нившиеся свидетельства порой по­вествуют нам совсем об обратном.

Альберт Швейцер
Альберт Швейцер

В качестве хорошего примера здесь могут выступать свидетельства лю­дей, которым судьбой была уготована жизнь в добром соседстве с такими культурами. В 2013 году исполняет­ся ровно 100 лет с того дня, как из­вестный в будущем врач-гуманист, лауреат нобелевской премии доктор Альберт Швейцер вместе со своей женой Еленой отправились к бере­гам Западной Африки. Там на бере­гах широкой реки Огове в маленьком миссионерском пункте Ламбарене ими была основана больница, которая станет для него домом и делом жизни. Но пока на дворе 1913 год. С 1914 по 1916 год доктор Швейцер пишет дневниковые и отчетные за­писи о своей работе и своей жизни на границе воды и девственного леса. Позднее эти записи станут основой для его первой книги о жизни Лам­барене. С точки зрения правоведа в этих записях не было бы ничего интересного, если бы только доктор не старался как можно более пол­но описать жизнь туземных племен, дополняя их своими рассуждения­ми. Таким образом, в тексте книги сохранились уникальные примеры, повествующие об уровне правово­го сознания и правовой культуры местных жителей. Приведем всего три таких примера.

Пример 1

В первую очередь Швейцер от­мечает чрезвычайно высокий, есте­ственный уровень правового созна­ния местного населения, который связан с его культурными традици­ями и общинным строем. В этой свя­зи он пишет следующее:

«Туземец не в состоянии предста­вить себе, что тот или иной просту­пок может остаться безнаказанным. У него на этот счет поистине гегелианские представления. Юридическая сторона дела для него всегда на пер­вом месте. Поэтому обсуждение пра­вовых притязаний отнимает у него большую часть времени. Самый закоренелый европейский сутяга в этом отношении не более чем невинный младенец в сравнении с ним. Однако последнего побуждает к этому от­нюдь не стремление во что бы то ни стало заводить тяжбы, а несо­крушимое правосознание, которо­го европеец, как правило, уже лишен.

«Папаврой» они называют каждый возникший между ними раздор, кото­рый превращается в тяжбу. Как важные, так и пустяковые вопросы раз­решаются одинаково обстоятельно и серьезно. Деревенские старейшины могут просидеть пол дня, разбирая спор из-за какой-нибудь курицы. Нет такого туземца, который не был бы искушен в вопросах юриспруденции.

Правовая сторона их жизни чрез­вычайно сложна, ибо границы от­ветственности простираются по нашим представлениям необыкно­венно далеко. За проступок несет ответственность вся его семья вплоть до самых отдаленных род­ственников. Если кто-нибудь, поль­зуясь чужим каноэ, задержал его на день, он обязан заплатить штраф, составляющий третью часть его стоимости.

С этим неотъемлемым правосо­знанием связано и представление туземцев о наказании как о чем-то само собой разумеющемся»1.

Пример 2

Второй пример говорит пример­но о том же. Правда, здесь мы уже можем наблюдать картину право­вого сознания в конкретных лицах.

«Некий туземец был должен дру­гому четыреста франков, но и не по­думал возвращать ему долг, а вместо этого купил себе жену и стал справ­лять свадьбу. И вот, когда все сиде­ли за свадебным пиршеством, явил­ся заимодавец и принялся упрекать его в том, что тот купил себе жену вместо того, чтобы уплатить долг. За­вязалась палавра. Наконец они со­шлись на том, что должник отдаст в жены своему заимодавцу первую дочь, которая у него родится от этого брака, после чего тот остался в чис­ле гостей и пировал вместе с ними. Шестнадцать лет спустя он пришел за обещанной ему женой. Так был уплачен долг»2.

Пример 3

Наконец третий пример являет­ся своего рода главной нотой всей приводимой автором композиции. В 1914 году в Европе разразилась мировая война (называемая на за­паде не иначе как «Grate war»), опа­лившая своим огнем и Африканский континент, однако случилось это там несколько позже, чем в «просвещен­ном» мире. Тем не менее, в начале новости о ходе военных действий достигали и столь отдаленных мест. Вот какую заметку оставил автор в 1915 году.

«За последние дни здесь стало из­вестно, что из числа белых, отправив­шихся из района Огове в Европу, чтобы исполнить свой воинский долг, десять человек уже убиты. Это производит сильное впечатление на туземцев.

— На этой войне убили уже десять человек, — сказал мне один старый пангве. — Так почему же эти племе­на не соберутся вместе и не устро­ят палавры? Как же тогда они бу­дут платить за этих убитых? У туземцев существует закон, по ко­торому противник, окажись он побе­дителем или побежденным, платит другой стороне за всех убитых»3.

Здесь мы наблюдаем поразитель­ный факт. Факт, который свидетель­ствует о понимании примитивной культуры западноафриканских ту­земцев о том, что среди нас принято называть дипломатией и междуна­родным правом. В представленной установке видятся зачатки междуна­родного гуманитарного права, при этом парадоксом является то, что выстроенная примитивной культу­рой система может быть даже мно­го человечнее, нежели то, что было создано европейской цивилизаци­ей за последнюю сотню лет.

Рис. В. Александрова
Рис. В. Александрова

Таким образом, Швейцер делает парадоксальное предположение о том, что чем примитивнее являет­ся культура, тем большее значение в сознании ее носителей имеют ин­струменты права как универсального регулятора течения жизни, и иллю­стрирует это конкретными примерами.

Обратимся лишь к последнему. Действительно, отчего противнику, будь даже он победителем, не возме­стить пострадавшей стороне ущерб за причиненные страдания, и то же самое не сделать второй стороне? От­чего таковая компенсация в пользу человечности, отвлеченная от мел­ких споров и неурядиц, не вошла в практику просвещенного мира? От­чего она кажется нам нелогичной? Напротив, указанное взаимоотно­шение куда логичнее, от того что человечнее (если, конечно, ставить в приоритет гуманистический под­ход и мировоззрение). И если уж не­возможно предотвратить конфликт, то можно постараться его загладить перед лицом понимания, взывающего к гуманизму. К тому же ведь и одно лишь только осознание подобной ответственности способно остудить пыл нелепой вражды.

Традиции правового обычая, вос­принимаемые нами в качестве наи­более примитивного источника права, запросто подменяют в соответствую­щем культурном окружении то, что с таким трудом выстраивается развитой, многоуровневой системой источни­ков права в цивилизованном мире.

Гипотеза о том, что наиболее низ­кий, но в то же время наиболее фун­даментальный уровень правового обычая имеет в сознании наиболь­шее значение, подтверждается эм­пирическими примерами. Но отчего так происходит? От чего правовая культура примитивных племен столь развита, отчего столь высоким на­блюдалось их правовое сознание? Вероятно, таковая ситуация исхо­дит из того, что право в подобном своем выражении (в виде тради­ции) основано прежде всего на эти­ческих, то есть наиболее фундамен­тальных для понимания основах. В качестве дополнения к этическо­му пониманию присоединяются и религиозные убеждения, которые, как правило, поддерживают их. При этом порой бывает трудно разде­лить два этих основания.

В примитивной культуре инстру­мент права основан, прежде все­го, на понятии справедливости, ко­торое, в свою очередь, опирается на этическое понимание и этиче­скую оценку, тогда как более слож­ные культуры (культуры цивилиза­ции) опираются в своей правовой традиции всё более на понятия ин­тересов тех или иных групп. Такое предположение позволяет сделать даже весьма поверхностное рассу­ждение о возможной обратной за­висимости культуры права и уров­ня культурного развития.

Хотя это суждение трудно назвать новым. Вот, например, что писал еще в начале прошлого века известный русский мыслитель И. Ильин: «В по­нимании права и государства чело­вечеству предстоит пережить еще глубокое обновление. Должен быть окончательно отвергнут гибельный предрассудок о «внешней» природе права и государства; должна быть усмотрена и усвоена их внутренняя душевно-духовная ценность. Право только «проявляется» во внешнем, пространственно-телесном мире; сферою же его настоящей жизни и действия остается человеческая душа, в которой оно выступает с си­лою объективной ценности»4.

И даже, несмотря на всю сложность и неоднозначность взглядов знаме­нитого философа на феномен правосознания и его взгляды на идею гуманизма, в этих его строках так же усматривается указание на его первооснову правового сознания и культуры права.

Академик Абдусалам Гусейнов в одной из своих заметок указывает, что «чем более норма ориентирова­на на индивида, тем более она уни­версальна»5. Исходя из этого можно предположить, что этика является куда как более универсальным пред­метом чем то, что мы подразумева­ем под правом. Стало быть, этика и есть та основа, на которой стро­ятся последующие инструменты и общественные явления. А если это так, то чем ближе правовое созна­ние находится к сознанию подлин­но этическому, тем более искрен­ним и нерушимым оно является.

Означает ли это, что правовая си­стема примитивной культуры бо­лее человечна? Возможно. Хотя было бы большой ошибкой идеа­лизировать ее и выставлять в каче­стве образца. Все-таки очень много чрезмерного, непонятного и даже жестокого нам встречается в ней. Примеров тому огромное множе­ство6. Например сосуществование и робкое противопоставление друг другу принципа талиона и того, что сегодня среди нас принято имено­вать золотым правилом этики. Всё это встречается в достаточном обилии. Однако некоторые черты прими­тивной культуры, а точнее, черты ее основы — моральной и этической основы, — могут быть рассмотрены нами как вполне высокий образец, от которого, к сожалению, порой от­ходит наша, казалось бы, высоко раз­витая культура.

  • Гусейнов А. А. Философия — мысль и поступок: статьи, доклады, лекции, интервью. — СПб. : СПбГУП, 2012. — 848 с.
  • Ильин А. О воспитании национальной элиты / Сост., вступ. ст. и коммент. Ю. Т. Лисицы — М.: Жизнь и Мысль — 2001 — 512 с.
  • История Африки в документах, 1870-2000: в 3 т. / отв. ред. А. Давидсон Т.1.; Ин-т всеобщ. Истории РАН. — М. : Наука, 2005. — 499 с.
  • История Африки в документах, 1870-2000: в 3 т. / отв. ред. А. Давидсон Т.2.; Ин-т всеобщ. Истории РАН. — М.: Наука, 2005. — 719 с.
  • История Африки в документах, 1870-2000 : в 3 т. / отв. ред. А. Давидсон Т.3. ; Ин-т всеобщ. Истории РАН. — М. : Наука, 2005. — 420 с.
  • Швейцер А. Письма из Ламбарене. — Л.: Изд-во «Наука» — 1989 — 471 с.
  • Schweitzer A. Afrikanische Geschichten. Verlag Paul Haupt, Bern und Stuttgart. — 128 .
  • Schweitzer A. Briefe aus Lambarene. — Verlag C. H. Beck, Munchen. — 2009 — 192 s.
  • Schweitzer A. Zwischen Wasser und Urwald. Munich: Beck — 2008 — 168 g.

  1. Швейцер А. Между водой и девственным лесом / Письма из Ламбарене, 1989, стр. 50-51.
  2. Там же стр. 82.
  3. Там же стр. 94.
  4. Ильин И. А. Правосознание и религиозность / О воспитании национальной элиты, 2001, стр. 50.
  5. Гусейнов А. А. Философия — мысль и поступок: статьи, доклады, лекции, интер­вью. — СПб.: СПбГУП, 2012. — 848 с., стр. 48. 
  6. Многочисленные примеры такого рода обстоятельств и норм мы можем найти, например, в замечательной оте­чественной работе «История Африки в документах», выпущенной в 2005 году в трех томах, а кроме того и в других до­кументальных работах А. Швейцера, как «Африканский дневник» («Afrikanische Geschichten») или «Письма из Ламбаре­не» («Briefe aus Lambarene»).

Связанные статьи

7 комментариев

  1. Хорошо, что такой материал появился. Только зря автор материала вслед за путешественником, жившим 100 лет назад, так удивляется тому, что «у этих дикарей, оказывается, есть правосознание, нифига себе!». Всё-таки со времён Швейцера и этнография, и история права не стояли на месте. А уж ссылка на «неоднозначного» (в переводе с газетного на русский — фашиста) Ильина точно ни к чему.
    Ещё в советское время Институт востоковедения РАН издал дивную книгу — сборник сказок «О судах и судьях». Там собрано огромное количество сказок, темой которых являются юридические казусы, география — от Китая до африканских стран. Очень хороший источник по культуре права у разных народов.

  2. увы, мы ничего не знаем о правовой культуре настоящего, а не только прошлого))
    может быть потому, что правовой культуры в нашей стране вовсе нет?

  3. возьмите хотя бы «правовую культуру» в науке))
    Ее ведь прост о нет! Она не распространяется дальше понятий об отпусках и профсоюзных льготах. А ведь в РАН царит феодализм, мракобесие, которого даже на колхозном рынке не встретишь. Академия не подчиняется никаким законам и «самоуправляется» так, что волосы дыбом встают — единоличным решением начальника.
    Все такие решения в своей основе имеют рабовладельческий принцип.
    Почему-то никто за 300 лет не подумал о том, чтобы снабдить академию правовыми принципами. Возникали иногда в отдельных институтах Хартии и т.п., но они никогда не выполнялись и официального статуса не имели.

  4. Так ведь у туземцев и 1 человек — потеря. Нерационально избавляться от тех, кто еще может пригодиться. Нет нефтяной трубы, надо самим возделывать почву и охотиться. Для этого нужны все вместе и каждый в отдельности.
    А в России даже в пословицы вошла радость от того, что у соседа корова сдохнет. Как тут всерьез воспринимать разумную компенсацию, ценить людей и все такое? Легкие нефтяные доходы и паразитическое отношение власти к народу развратило всё!

  5. ух-ты, ух-ты)) сразу минуса, скорее мне ставить, РАН защищать))
    Не нравится по законам жить? Привыкли по понятиям?
    Вот в этом и вся суть этой организации.
    Мафия..Свои понятия, свои законы..
    Только мафия хоть деньги «зарабатывает», и не лезет в правительство с рацпредложениями, а эти и денег требуют и норовят еще поправить что-то))

  6. То, что Швейцер считал «несокрушимым правосознанием», на самом деле является ритуалом. В примитивных обществах жизнь полностью подчинена ритуалу, и это не обсуждается; для члена такого общества критиковать ритуал столь же нелепо и опасно, как для животного рефлексировать по поводу своих инстинктов. Швейцеру просто приятно было наделять африканцев европейским правосознанием, отсюда все эти благоглупости.
    Особенно умиляет Пример 2. Дочь первого туземца, еще в проекте обещанная второму, совершенно бесправна, и, по сути, является объектом ))

Добавить комментарий для paulkorry Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *