Впечатления о конференции

­

Конференция научных сотрудников РАН была чрезвычайной по причине, внезапной по времени, но, как ни удивительно, прекрасно организованной.

Разговор о конференции зашел чуть раньше, чем за месяц до объявленного срока. Первой проблемой стал оргкомитет — вначале он состоял почти из одних физиков Москвы и области, тогда как конференция предполагала участие представителей всех наук и регионов. Оргкомитет должен был соответствовать. Проблема была решена за неделю с помощью только что выросшей Сети координации институтов и других горизонтальных каналов взаимодействия между научными работниками. В результате оргкомитет из примерно 70 человек действительно покрыл все области науки и регионы. Особо порадовало, что в оргкомитет вошло довольно много гуманитариев. Для меня стало откровением, что у нас, оказывается, так много боевых гуманитариев. Раньше казалось, что одни физики с небольшой примесью математиков.

На сайте конференции зарегистрировалось около 2,5 тысяч человек. Регистрация участников велась во дворе Президиума РАН. В течение примерно получаса раздали более двух тысяч конференционных бейджиков, в том числе и для тех, кто не зарегистрировался заранее, и закончили аккредитацию журналистов. Всего 2 144 человека плюс неизвестное число членов РАН и работников ПРАН, которые имеют пропуски. Зал на 2000 человек, естественно, не вместил всех. Увы, количество участников монотонно убывало от первого к последнему заседанию.

Первым выступил председатель оргкомитета Владимир Захаров с историческим очерком про Академию, весьма познавательным. Благодаря тому, что Захаров написал речь прежде, чем ее произнести, мы смогли опубликовать ее целиком (стр.2).

Самыми статусными выступающими в первой половине первого дня конференции были Леонид Рошаль, Владимир Фортов и Жорес Алферов. Все трое в той или иной степени уповали на Путина. Фортов предостерег от перевода полемики в политическое русло, поскольку переговоры с Путиным развиваются успешно, а враги только и ждут повода, чтобы обвинить нас в оппозиционности.

Фото Д. Сергиенко
Фото Д. Сергиенко

К сожалению, нет места для сколько-нибудь серьезного обзора докладов. В первый день в основном царило единодушие — езоговорочное неприятие реформы, требование ее отмены или пересмотра. Резолюция, подготовленная оргкомитетом, включала спорный пункт — требовать ли отставки Ливанова и Голодец. Этот пункт поставили на голосование отдельно и, естественно, приняли при нескольких десятках голосов «против» и воздержавшихся (в зале было около двух тысяч участников).

При обсуждении резолюции произошла еще одна неожиданность: одна из участниц заявила, что метод принятия законопроекта противоречит Конституции. Дело в том, что наука относится к совместному ведению Центра и субъектов Федерации, которые должны были принять участие в обсуждении законопроекта, на что отводится определенный срок. Пункт был включен в резолюцию несмотря на некоторое сопротивление Валерия Рубакова, который вел заседание. На следующий день Рубаков обратился к участникам с просьбой повременить с включением этого пункта и предоставить оргкомитету право принять решение после консультации с квалифицированными юристами. Просьба была удовлетворена. Впоследствии юристы признали, что прямого нарушения Конституции не было.

Резолюция конференции находится на сайте http://www.rasconference.ru/. Вот ключевой абзац:

«Мы требуем от Правительства РФ отзыва законопроекта из Государственной Думы. Если Правительство РФ не отзовет законопроект, мы призываем Государственную Думу вернуть его в первое чтение и провести голосование только после всестороннего обсуждения деталей реформы и с научной общественностью».

Еще одно важное решение, принятое в первый день конференции — сделать ее постоянно действующей: оргкомитет сохраняется и продолжает свою работу, а в случае необходимости собирает участников на новые заседания.

Далее основной темой стали предложения по реформе Академии — не той реформе, что внесена в Думу, а той, что реально назрела. Ключевое заседание по этому поводу состоялось в первую половину второго дня конференции. Вел заседание директор Института океанологии Роберт Нигматулин. Вел так, как в хороших домах не принято (на представительной международной конференции за такое можно поплатиться репутацией): комментировал каждый доклад, перебивал докладчиков, оспаривал их аргументы, делал замечания. Галерка начала роптать и шушукаться по этому поводу. Впрочем, в конце заседания Нигматулин принес извинение за стиль ведения. Поскольку он внес большой вклад в подготовку конференции и к тому же является одним из немногих отказников-директоров, думаю, это извинение следует принять.
Единства в видении назревших реформ было меньше, чем в осуждении правительственной реформы, что совершенно естественно. По крайней мере дважды раздавались призывы вернуться на грешную землю и взглянуть на себя со стороны глазами скептиков. «Заклинания о том, что в Академии всё хорошо, лишь ослабляют позиции» (М.Гельфанд). «Уверения, что «дайте денег, и мы тут же начнем их эффективно расходовать» -не серьезны. Не лучше сначала разобраться, как расходовать эффективно то, что есть, и под это требовать добавки?» (М. Фейгельман).

Были и прямые столкновения по части представлений о концепции института, о роли его директора. Например, Андрей Цатурян от имени ОНР предложил среди прочих пунктов положение о том, что председатель ученого совета должен выбираться (сейчас это обязательно директор института). Председательствующий возразил, что кому же вести ученые светы, как не директору — самому крупному ученому института (видимо, считая тождественность самого крупного ученого с директором за аксиому). На самом деле, такая модель института с альфа-директором во главе была весьма распространена в Советском Союзе и выжила в ряде институтов до сих пор. В каких-то ситуациях (период «бури и натиска») она может быть полезной, но в мире доминирует другая модель, где директор — один из ведущих ученых, один из равных, выступающий скорее модератором, чем вождем и учителем.

В результате был принят список предложений по реформе, безусловно, полезный, но отчасти произвольный и заведомо не полный. Например, там нет много раз обсуждавшегося пункта о центральной роли коллектива, непосредственно ведущего исследования, каковым может являться лаборатория, группа, а то и ученый-одиночка. Выяснил — этот пункт обсуждался оргкомитетом, в целом в одобрительном духе, но члены оргкомитета не смогли найти консенсусных формулировок: слишком сложна действительность — где-то ведущая роль принадлежит лаборатории, где-то другому образованию. Главное, чтобы пункт остался в повестке.

Основное значение конференции, конечно, не в принятых резолюциях, а в том, что активные люди организовались, встретились, увидели и выслушали друг друга. После этого легче двигаться дальше. А дальше еще как есть куда двигаться — процесс борьбы за выживание науки только начался. И расслабляться рано, несмотря на успокоительные сообщения о высказываниях первых лиц. Нас, вероятно, еще ждут сюрпризы и новые наступления с самых неожиданных сторон. В том числе с использованием самых грязно-черных методов (см. стр. 10).

Борис Штерн

Связанные статьи

15 комментариев

  1. Будут ли комментарии в Троицком варианте фильма Диагностика РАН?
    Очень интересно прочитать ответ на это видел.

  2. А рентв основная проблема с заказчиком всяческих диагностик: да, да, это тот самый сосед путина по даче, брата которого мы все прекрасно знаем.

  3. Угу, не радужный, и идёт постоянной канвой в этом нерадужном: Как же такие, сякие учёные посмели власти критиковать?

    Вот кто такой Борис Штерн я представляю, а вот кто написал этот нерадужный — как бы совсем не.

  4. Как раз наоборот) Текст Колюцкого как раз о том, как ученые НЕ посмели критиковать власть…

    «Президент РАН Фортов в своём выступлении рассказал о конструктивном сотрудничестве с Путиным и правящей партией и призвал собравшихся «воздержаться от политического аромата». Это и объединило отобранные из более 300 тезисов доклады: в политическом смысле подавляющее большинство докладчиков продемонстрировали полную лояльность любимому академическому начальству.»

  5. Ога, ога, а далее:

    С критикой руководства РАН организаторы конференции позволили выступить лишь депутату от КПРФ академику Кашину и члену КСО профессору Гельфанду во второй день, когда ни большинства журналистов, ни Фортова с Алфёровым в зале уже не было. Зато докладчики почитали за честь критиковать правительство, лично вице-премьера Голодец и министра образования и науки Ливанова (которые действуют в стилистике дворовой шпаны по выражению академика Васильева). Особенно резко клеймили фаворитизм в целом и хозяина Курчатовского института Ковальчука лично. Академик Захаров даже намекнул, что Ковальчук может принести отечественной науки вреда больше, чем Лысенко, разгромивший генетику при помощи репрессивного аппарата.

    То есть все-таки позволили выступить, а затем посмели почитать за честь.

  6. Борис,

    Было бы неплохо выложить ответ юристов (или его изложение на человеческом языке) о нарушении/не нарушении конституции на сайт конференции. Понятно, мы не юристы, но все-таки можно как-то попытаться разъяснить.

    С уважением,
    Сергей Новиков, ИФХЭ РАН

  7. Про жилье для молодых в фильме правда. А в целом, по логике, за всеми аферами стояли вовсе не академики, а разные там управ делами и прочие американские граждане, а академиков просто использовали. Жаль старичков, подсели на дармовые деньги…

  8. Мне кажется, что, после того, как общее собрание РАН приняло гораздо более сдержанную, «соглашательскую» резолюцию, со стороны ОНР было бы разумно объявить сбор подписей под резолюцией августовской конференции. Её подпишут и многие члены академии. Десять тысяч (а может и больше) подписей вполне можно собрать, надо только учесть опыт аналогичной июльской кампании.
    Это было бы совсем нелишним перед голосованием в Думе.

  9. Может не совсем в тему.

    Следует вспомнить, про нашу нежно любимую армию.
    Может следует посоветовать передать имущество армии Специальному Агентству, тем более, что имущество министерства обороны используется явно неэффективно. Польза от управления огромная.
    Думаю генералитет надо освободить от непосредственного руководства подразделениями армии. Федеральное агентство справится с этим гораздо лучше.
    Ясное дело надо объединить армию с МЧС и полицией.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *