Великий почин

Марина Варфоломеева
Марина Варфоломеева

Недавно Санкт-Петербургский университет объявил, что будет присуждать собственные научные степени. С одним из первых PhD СПбГУ, Мариной Варфоломеевой, беседовал Михаил Гельфанд.

— Вы биолог?

— Да, зоолог беспозвоночных. Скорее, даже морской эколог.

— Вы защищали не стандартную ВАКовскую кандидатскую, а диссертацию доктора философии Санкт-Петербургского университета, и получили соответствующий диплом.

— Формально еще нет — должно пройти два месяца для возможных апелляций.

— Почему Бы решили пойти таким путем?

— Видимо, я попалась под руку — оказалась ближайшим человеком, который подходит по параметрам.

— Каким параметрам?

— Минимум три публикации в журнале с импакт-фактором не ниже единицы, и хотя бы одна — первым автором.

— Для зоологического журнала импакт-фактор больше единицы — это ничего себе.

— Да, это нормально. На самом деле, это совсем не сложно. У меня лично были и другие мотивы.

Первый вопрос, почему я не защитилась раньше, как все…

— Вижу, почему (в интервью активно принимают участие двое детей примерно пяти и двух лет. — М.Г).

— Примерно так, да. Второе, традиционная диссертация — это большой текст, который нужно или переписывать из статей, или, наоборот, потом оформлять в статьи, если ты хочешь получить моральное удовлетворение от того, что его кто-то прочитает. На все одновременно времени не хватает, и тратить его на переписывание мне бы не хотелось.

— Судя по импакт-факторам, статьи были опубликованы по-английски.

— Да. Основная причина, по которой мне нравится такой способ, в том, что наука не может работать без коммуникаций. Если исследование никто не прочитал, то считайте, что оно не сделано. Поэтому надо писать статьи, инвестировать в это свое время. Если его не очень много, приходится выбирать — статьи или толстая диссертация.

— Из чего состояла Ваша диссертация? Она существует как физический объект?

— Да, она издана университетским издательством и существует в электронном виде на сайте. Это репринты шести статей плюс специально написанные резюме, введение, обсуждение результатов и заключение — всего примерно тридцать страниц. Это то, что должно связать эти статьи в одну историю.

— Статьи без перевода?

— Да, просто перепечатки. Вопросы авторских прав согласованы с издательствами. На воспроизведение в малом тираже они легко дают согласие.

— По структуре это похоже на нидерландские диссертации.

— В Европе много где так устроено — я видела такие же немецкие и норвежские диссертации. А.И. Горлинский (проректор по учебной и научной работе СПбГУ. — ТрВ-Наука) говорил, что они пытались выбрать наиболее жесткие из возможных критериев для диссертаций, состоящих из набора публикаций.

— Тут есть некоторый социально-административный риск. Диплом ВАК — это все понимают. А диплом университета — это новая сущность…

— …за которую придется бороться. Университет собирается бороться своей собственной репутацией. За традиционную диссертацию отвечает государство, и это не очень хорошо: государство — такая большая общность, оно отвечает сразу за все, а значит, ни за что, точнее, за все, но одинаково плохо. А тут общность, которая отвечает за качество диссертации, гораздо меньше: это я, поскольку я ее написала, и университет. А университет — общность гораздо меньшего масштаба, поэтому его репутации проще повредить, у него рисков больше. Если у университетского диплома будет плохая репутация, никто не пойдет такую диссертацию защищать. И исследованиям, которые публикуются с аффилиацией этого университета, никто не будет доверять.

Рис. В. Александрова
Рис. В. Александрова

— Такая система предусмотрена для всех специальностей или только для естественных?

— Весной обсуждался список из четырех специальностей. Математики были первыми, но это не совсем чистый вариант, потому что они были кандидатами и защищали уже защищенные до этого обычным способом работы. Следующими были две биофаковские защиты, моя и Антона Нижникова с кафедры генетики, для нас это первая степень. Кроме математики и биологии должны быть еще международные отношения и геология.

— К ВАКовским корочкам имеется бонус в виде доплаты за степень. Бы автоматически этого лишаетесь. Скажем, если Бы пойдете работать в академический институт…

— …то мне придется выяснять у института, как он относится к степени PhD Санкт-Петербургского университета.

— Выяснять Вы это будете не у института, а у его главного бухгалтера. А у того есть финансовая дисциплина, где никакие исключительные случаи не предусмотрены.

— Сейчас я связана с университетом, поэтому пока мои риски минимальны.

— Университет доплачивает что-нибудь за степень?

— Собирается. За обычную степень сейчас доплачивают порядка трех тысяч, не знаю точной суммы, а за PhD собираются доплачивать порядка десяти. Университет, по-видимому, хочет стимулировать своих сотрудников защищать такие степени. Правда, есть пока неподтвержденные слухи, что со временем стать PhD можно будет только закончив собственную университетскую программу PhD.

— Как устроена процедура защиты? Скажем, диссертационный совет — он тот же самый?

— Нет. Здесь комиссия из семи человек, созданная специально для одной защиты, все они — специалисты ровно в области диссертации.

— Это университетские люди?

— Три человека из университета, включая председателя, два — из внешних организаций и два иностранца.

— То есть у Вашего генетического коллеги была своя комиссия.

— Да.

— Кто ее создает?

— Кандидатуры предлагает сам диссертант вместе с руководителем. А дальше, насколько я понимаю, утверждает декан. Процедуры заранее никакой не было, взяли образцы, но не было известно, сколько времени займет каждый этап. Когда в апреле это началось, главная проблема была — удастся ли найти достаточно весомых зарубежных ученых, чтобы они согласились лично присутствовать на защите. Тем более, что защита летом, а специальность — полевая. С одним из них в результате была видеоконференция. Вообще, это очень хороший вариант, потому что, скажем, в моей области самые сильные специалисты работают в США и в Новой Зеландии — ехать далеко и дорого. При этом университет оплачивает расходы на дорогу и проживание, и еще всем был выплачен бонус. Насколько я понимаю, так и в Европе принято.

— По-разному бывает. Насколько я помню, мне в Нидерландах оплачивали только билеты и гостиницу. Тем самым, доклад был по-английски.

— И доклад, и вся процедура от начала до конца были по-английски.

Каждый член комиссии пишет свой отзыв, там нет жесткого плана, но есть список вопросов, которые нужно рассмотреть. На защите я сначала отвечала на вопросы по докладу, а потом — на оставшиеся вопросы из письменных отзывов.

— Были какие-то технические сложности?

— Все надо делать быстро, поэтому было мало времени, скажем, комиссию пришлось собирать впопыхах, за два с половиной месяца. Видимо, на нашем опыте будут учиться… Во-вторых, не подумали заранее про копирайт. Но, к счастью, многие журналы с импакт-фактором больше единицы издаются большими издательствами, которые давно перешли на электронные системы, и это решается за десять минут. А маленькие издательства легко отвечают по электронной почте. О правах на публикацию в Интернете решили не договариваться, поэтому там выложено все, кроме статей — от них есть только резюме и ссылка. И видеозапись самой защиты.

— Защита долго продолжалась?

— Два часа. Весь процесс защиты транслировался в прямом эфире на сайте Университета. Кроме времени на доклад, никого не ограничивали по времени, вопросов можно было задавать сколько угодно. По качеству вопросов все было похоже на конференцию, вопросы были замечательные, потому что все понимали, о чем речь.

— Человек не из СПбГУ может такую диссертацию защитить?

— Я не знаю, каков регламент сейчас. Но наверное, разумно было бы, чтобы в статьях было указано, что Санкт-Петербургский университет имеет к ним какое-то отношение.

Мне нравится эта система, потому что она уменьшает количество избыточной работы, она стимулирует публиковаться, причем на английском языке, и она приносит больше личного удовлетворения, потому что все быстрее происходит.

— Такая система, особенно если члены комиссии каждый раз назначаются заново с учетом предложений диссертанта, довольно слабо защищена от злоупотреблений. Где у нее встроены механизмы коллективной ответственности за репутацию университета?

— Не любые семь человек могут участвовать, там был порог на индекс Хирша, и из похожих кандидатов выбирали тех, у кого он был больше.

— Какой индекс Хирша считается для зоолога хорошим?

— В моей комиссии самый большой индекс был у профессора Томаса Брея — 32. У остальных участников от 8 до 10. Вижу ваш скептицизм. Свет клином именно на этом индексе не сошелся, можно и другие критерии использовать.

— Тем не менее, сейчас есть библиометрические требования к диссертации и библиометрические требования к членам комиссии.

— Да.

— И, видимо, сам декан присматривает.

— Да, конечно.

— Я предвижу разборки между деканами факультетов, если кто-то начнет снижать уровень.

— Я думаю, у них должна быть разнесенная ответственность.

— То есть репутация будет не всего университета, а у конкретного факультета.

— Дальше все должно самоорганизоваться через репутационные механизмы. На Западе эта система держится на рейтингах университетов и рейтингах PhD внутри специальностей. А дальше все равно на каждого конкретного человека смотрят там, куда он приходит работать, умеет он чго-то или нет.

— Я не спрашиваю про Запад, я пытаюсь нащупать, как это будет работать здесь.

— Пока никто не знает. Видимо, надеются, что со временем станет как на Западе…

— Но репутационные механизмы работают, только когда у общества достаточно квалификации, чтобы эту репутацию оценить.

— Дело не в квалификации, нет, мнение отдельных людей все равно будет зависеть от мнения экспертов. Но нужно, чтобы люди понимали, что у любого поступка есть последствия для них самих. С чего-то нужно начинать. Ответственность за качество научной работы несут конкретные люди, а не абстрактное государство. И этим конкретным людям руку не подадут, если что-то было не так. Репутационные механизмы должны когда-нибудь заработать. Вот кто вчера на улицу выходил? (Интервью состоялось 19 июля. — ТрВ-Наука). Видимо, люди, которым дорога их репутация. 

Связанные статьи

20 комментариев

  1. интересный эксперимент. Институт диссертаций в России фактически загнулся. Нужно его как-то возвращать к здравому смыслу. Меньше писанины и больше науки!

  2. Это не «Великий почин», а грозные признаки финала. В России нет промышленности, а потому не нужны ни науки, ни образование, ни специалисты. Положение напоминает затруднения престарелого падишаха, которому достался гарем. И он, не зная, что делать с молодыми тетками, затевает реформы, чтобы «оптимизировать затраты». Ничто не ново под Луной, и «реформы» уже были описаны Салтыковым-Щедриным в сказке «Орел-меценат» —
    http://www.pereplet.ru/moshkow/LITRA/SALTYKOWSHEDRIN/s_tale06.html
    Почитайте, дорогие друзья, и увидите, что действительность нередко превосходит самые буйные фантазии.

  3. Что касается темы данной заметки, то перенос американского опыта присвоения ученого степени есть как раз укрепление качества чиновной посредственности в науке. Станет проще и дешевле и это, конечно, хорошо. Но это же и заметное снижение, условно говоря, мощности того социального лифта, которым славилась советская система присвоения ученыз степеней. Объясню свою мысль двумя примерами.

    Когда я подготовил свою кандидатскую диссертацию, все научно-производственное сообщество вокруг меня было категорически против и меня и моей работы. По методу, внедряемому сегодня в Петербургском университете меня бы однозначно завалили. Но меня не завалили, притом только потому, что у моей работы был авторитетный заказчик. Заказчик погрозил пальчиком и все утихли. Заказчику было нужно, что я сделал, а именно — я выделил сигнал из шума. Вот его нет, а вот он есть. Заказчику это было нужно, а моему непосредственному окружению — ни к чему. Выходит, я извлек из одной защиты две пользы: погладил моих придурков против шерсти и помог заказчику где-то в другом месте.

    Второй пример имел место в Канаде, в Монреале. Там мне один аспирант из МакГила жаловался, что его теория искусственного интеллекта повыше интеллекта его руководителя и ему приходится бежать из МакГила, Монреаля и Канады, где степени присвает как раз ближайшее начальство. Так что в Петербургском университете будет теперь тишь да гладь. Но для этого учебного заведения в том нового мало. В советское время это была цитадель реакции и антисемитизма. Верной дорогой идут товарищи и сегодня.

  4. Слушайте сюда!
    1. Ученых степеней д.б. много и разных.
    Сюда могут входить и такие как сделал СПбУ
    НО!
    2.ВАК всегда должен дать свою оценку. ВАК- это Счетная палата при науке!!
    Иначе будет бардак из ООО-диссертаций!!!
    3.Все эти сторонние эксперты, все эти Уч советы под одну дисс.- это очень накладно.
    Пока можно жить и старыми советами. Но при следующем важном условии:
    4. на каждый А/реферат,
    ВАК обязывает профильные НИИ и УНИ дать как минимум один отзыв.
    Это и есть отзыв стороннего эксперта, по обязательству.
    Таких отзывов д.б. от 3х до 5-7, в зависимости от вида степени.
    А степеней д.б много( градация- число публикаций : 5; 15-20; 50; 100: 150 и более. это потолок, т.к. любой здравый человек и столько не напишет. А те у кого бльше- просто тупо лезут к ученикам в соавторы.
    Ну не может один нормальный ученый написать более 100-160 работ самолично.
    Вот и подумай теперь!!!!
    Приведи мне лично обратный пример, и я докажу свою правоту в течение 10 мину,
    просто листая список работ…!!!!

    5. То, Что хорошо реализовали СПбУ, так это снижение числа бумаг.
    Защищать надо А/реферат , составленный из дайжестов своих статей (2-3 стр на статью)
    6. Для этого, нужно придумать строгую форму дайжеста,
    типа формулы публикации, которая включает вопросы:
    1)что исследуется,
    2) какими методами,
    3)какова история, что не решено, что надо улучшить (т.е. постановка задачи)
    4)формулировка основного рез-та,
    5) док-во новизны

    Пока хватит.
    остальное народ придумает сам…

  5. «А диплом университета — это новая сущность…
    — …за которую придется бороться».

    Можно подумать, что репутация будет определяться по честным и не допускающим двусмысленных толкований правилам, словно у нас царство добра и справедливости. В действительности, подозреваю, если «великий почин» получит развитие, то руководство вузов начнёт не самыми благородными средствами бороться (попросту говоря — драться) за право давать собственные дипломы.

    to: владислав:
    03.08.2013 в 19:14
    «Ну не может один нормальный ученый написать более 100-160 работ самолично. Вот и подумай теперь!!!! Приведи мне лично обратный пример, и я докажу свою правоту в течение 10 минут, просто листая список работ…!»
    Может, и высокого качества, адресую к спискам трудов Е. М. Штаерман, А. А. Зимина, Е. А. Мельниковой, А. В. Назаренко, А. А. Молчанова, А. В. Подосинова, И. Е. Сурикова и многих других. Можете потратить обещанные 10 минут и прислать ответ, но только чтобы он не начинался с коронного «я имел в виду» (очевидно, не гуманитарные науки), раз не оговорено с самого начала.
    Кстати о «приведи». Обращаться к воображаемым собеседникам на «ты» невоспитанно. И слово «дайжест» пишется на самом деле «дайджест»

  6. «Станет проще и дешевле»-далеко не во всех областях науки опубликовать 3 статьи в журналах с импакт фактором больше 1(за 3- 4 года) проще, чем написать текст диссертации и пару статей в чем нибудь ВАКовском местном…

  7. владислав:
    03.08.2013 в 19:14
    Ну не может один нормальный ученый написать более 100-160 работ самолично.

    —————————————————————————

    Может!!!. Есть такие случаи. Производительность бывает разная. Я знаю мужика который печатает сам по 10-20 статей в год в высокопрофильных журналах. Написать самому эти статьи сложно но можно если есть опыт, но напечатать!!! — вот это огромный труд. Сотни рецензии, со всеми нужно разбираться и стати исправлять.
    Еще знаю одного выскогоцитируемого автора, не буду писать фамиилии, он сам написал типо статей 300-400 и еще 1000 в соавторстве.

  8. Саше Андрееву:
    >Я знаю мужика который печатает сам по 10-20 статей в год в высокопрофильных журналах.

    Позвольте, а когда же он работает??? И кем?
    Для физика, например, это нереально. Но если он, положим, философ, выливающий поток сознания прямо в болванку статьи, то тогда лепить публикацию раз в 2-3 недели вполне возможно. Но при этом «не пить, не курить», детей не иметь и тд.
    Так в какой же это области такие передовики производства водятся? Поделитесь, Саша!

  9. Ольге Храмовой,

    У А.Энштейна около 500 публикаций, статей в узком смысле около 300 и у него нет братских могил, которые сейчас обычно публикуются у Физиков Высоких Энергий. Обратите внимание, что они в большинстве своём с первым авторством.

    Для астрофизиков или физиков высоких энергий это не проблема.

    Сейчас найти в Физике статью с единственным авторством большая редкость. Обычно там 4-5 человек. Поэтому, что бы иметь 20 статье в год достаточна написать 5-6. Это конечно тяжело, сам я пишу меньше.

  10. Ольга Хабарова:
    10.08.2013 в 1:07

    Саше Андрееву:
    >Я знаю мужика который печатает сам по 10-20 статей в год в высокопрофильных журналах.

    Позвольте, а когда же он работает??? И кем?
    Для физика, например, это нереально. Но если он, положим, философ, выливающий поток сознания прямо в болванку статьи, то тогда лепить публикацию раз в 2-3 недели вполне возможно. Но при этом «не пить, не курить», детей не иметь и тд.
    Так в какой же это области такие передовики производства водятся? Поделитесь, Саша!
    ==============================================================
    Я имел ввиду одного физика-экспериментатора. Он сам делает и эксперименты и статьи пишет. И случай не такой редкий, просто человек любит работать.

  11. Саша, спасибо. Дайте, всё-таки, ссылку на имя-фамилия, пожалуйста, чтобы не быть голословным. Заинтриговали. Мне лично не верится, что при такой непрерывной писанине можно ещё сделать 10 новых экспериментов за год (кладём по 2 статьи на каждый, иначе это превращается в неприличное переливание из пустого в порожнее).

  12. Ольга, Вы вытягиваете у меня все секреты. Одно имя написать могу в виде исключения ‘Ganeev R or Ganeev RA’. Если есть достут к базам ISI WoS то можно проверить. Все эксперименты он делает сам в непрервыном режиме — я свидетель. Другие имена я писать не буду, но они тоже есть.

    Тезис о том что не может ученый сам написать больше 100 статей является ошибочным. Может и должен!!!

  13. Саша, да ладно уж, почему это должно быть секретом? :-) Считайте, что Вы рекламу ученому делаете.
    Бегло взглянула, обнаружила кучу «братских могил». А статей за вменяемым числом соавторов гораздо меньше.
    Это, конечно, всё равно здорово. Приятно видеть, когда люди интенсивно работают. Но есть ещё такой момент: в некоторых лабораториях Imperial College принято начальника ставить вперёд. Подробности знать надо, чтобы понять, откуда такой вал статей идёт.
    И, отталкиваясь от основной темы беседы — ох, не наша это реальность, не наша…

  14. А дезавуировать ранее присужденные будут. А то юрфаку впору со стыда сгореть. Таких «юристов» навыпускали, цирк да и только.

  15. По своим знакомым беспозвоночникам знаю, что для них Репутация — это защищать диссертацию в ЗИНе, и только в ЗИНе. Едут защищаться в Питер с разных концов РФ. А тут дама защищается в Питере по зоологии беспозвоночных и не в ЗИНе, и заботится о своей репутации … видать, я что-то перестал понимать в репутациях беспозвоночников.
    Хотя, если она планирует работать в СПбГУ, а там за ЗИНовскую (ВАКовскую) степень ей дадут 3000 в месяц, а за свою внутреннюю — 10 000, тогда всё понятно. Весомый стимул.
    Тут, правда, возникает опасение: если все получающие степень в СПбГУ и работать будут внутри СПбГУ, то оценить их уровень людям извне будет не просто.
    Но вообще эксперимент полезный. «Будем посмотреть» во что это выльется в наших конкретных условиях.

  16. Евгений Лысенко пишет: «А тут дама защищается в Питере по зоологии беспозвоночных и не в ЗИНе»

    Уважаемый Евгений! Если Вы посмотрите на состав совета, который опубликован в Объявлении о защите М.А.Варфоломеевой, то увидите по крайней мере трех ученых из ЗИНа: Галактионов К.В., Денисенко С.Г., Сухотин А.А. Согласитесь, что участие ученых из МГУ, Института Альфреда Вегенера и Свальбардского международного университета только улучшили уровень защиты.

  17. Не все, по-моему, понимают, что степень присуждается не по решению чиновников организации, в которой проходит защита, а на основании решения профессионалов высокого уровня, работающих в максимально близкой к теме исследования области. Участие двух сторонних российских и двух иностранных специалистов обязательно. См. общие принципы присуждения ученых степеней в СПбГУ.

  18. to: Евгений Лысенко
    К стати о ЗИНе. Трое из семи членов диссертационного совета защите М.А.Варфоломеевой работают в ЗИНе (см.). Так что в «репутациях беспозвоночников» Вы все понимаете правильно.

  19. Поправочка!
    Знающие люди меня поправили. Ну, конечно, ЗИН — это для систематиков! (Ещё, кажется для зоогеографии) А у дамы, кажется, экология беспозвоночных. Далее цитата: «Экология — это не в ЗИН. Действительно не их профиль. ИПЭЭ — сейчас наверно самая авторитетная орг-я у нас. С экологией масса заморочек — которые большинство не знает, а меньшинство не хочет связываться.»
    Ну а ИПЭЭ — это уже Москва. Далеко, напряжно … Вполне понятно.
    И г-ну Петрову спасибо за уточнения! Но в ваших ссылкам аффилиация ЗИНа указана только для Денисенко. Галактионов и Сухотин там идут как сотрудники СПбГУ.

  20. Многие сотрудники РАН преподают в Университетах. Это полезно, разумно и традиционно. Мы указали их аффилиацию с СПбГУ, поскольку для этого были основания, но они не перестают быть сотрудниками ЗИНа.

Добавить комментарий для Ольга Хабарова Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *