Бороться, бороться и бороться?

Безумная летняя жара и смог от пожарищ, лишний раз обличивших российскую бесхозяйственность, скупердяйство и глухоту ко всем предупреждениям специалистов, сменяются наконец похолоданием и всеобщей готовностью приступить к работе и учебе. Но рекордное лето оставило свое особое наследство. Мало-помалу споры о возможности и путях реформирования российской науки уперлись в непростую дилемму: а имеет ли смысл заниматься всякими такими вещами в условиях, когда центральная власть в принципе недееспособна и некомпетентна? Нельзя сказать, чтобы этот «вопрос ребром» никогда раньше не ставился, просто конкретные публикации привносят порой неожиданную остроту в то, что ранее казалось простой риторикой…

Действительно, если по отношению к науке (скажем, к источникам финансирования фундаментальной науки) нынешнее государство занимает сознательно вредительскую позицию, то любые разговоры о реформах не только не пойдут на пользу, но еще и послужат лукавым поводом для санкционированного разгрома под видом реформирования. Немногим лучше и вариант с «обычным» несознательным чиновничьим головотяпством, неизменно стремящимся сделать «как всегда». К такому исходу также можно относиться как к прогнозируемому результату… и как к преступлению — поэтому благом считать героическое противодействие абсолютно любым преобразованиям. То есть тогда любых публицистов, призывающих к каким-либо реформам (пока законсервировавшаяся власть не поменялась), объявлять вольными или невольными пособниками дальнейшего развала.

Ругань, помнится, обрушивалась на головы реформаторов во времена перестройки. Самым «сильным» казалось тогда обвинение в том, что все они (начиная с Горбачева) продались Западу и лишь отрабатывают полученные доллары, разрушая при этом военный и экономический потенциал своей страны. Печальные итоги многих реформаторских начинаний позволяли говорить если не о сознательном вредительстве, то об удручающей некомпетентности и невезучести. Однако основная цель была все-таки достигнута (как бы к ней ни относились): Россия поменяла вектор своего развития, из «страны победившего социализма» превратилась во вполне капиталистическую державу, правда, пока не достигшую на этом пути особых высот и, более того, быстро занявшуюся удушением демократических начинаний, погрязшую в коррупции.

Надо заметить, что огульная критика всех реформаторских начинаний и всех властных инициатив — это далеко не самая крайняя позиция. Дальше могут пойти те, кто призывает к саботажу, бегству из страны (или из своей профессии), к стороннему терпеливому ожиданию падения «ненавистного режима», лишенному (как хотелось бы надеяться) какого-либо интеллектуального обслуживания. Возможны и варианты с призывами к активному сопротивлению и вполне искренними проклятиями в адрес работающих ученых, самой своей работой осмелившихся «поддержать кровавую гэбню», — но мы их все-таки не рассматриваем, ввиду того, что это уже явно за пределами круга тем, воспринимаемых научным сообществом (озабоченным состоянием науки, а не политикой, для которой наука не цель, а лишь средство самопиара).

А вот на другом конце «непатологического» спектра, состоящего, на первый взгляд, из вполне вменяемых и последовательных «лоббистов науки» (к тому же обогащенных западным опытом), стоят люди, готовые поддерживать власть своим именем, авторитетом, репутацией — ту власть, которая изобразит хоть какие-то шаги навстречу прогрессу и попытается «подать хороший знак», рассуждая в интервью, статьях и даже в блогах о важности «инноваций» и «всеобщей модернизации».

Пойдет ли на пользу этот «сепаратный мир»? Интересы ученых и чиновников редко совпадают. Жаркие споры ведутся и будут вестись между сторонниками назревших преобразований, в необходимости которых уверены как «лояльные», так и «нелояльные» эксперты из научного сообщества, и чиновничьих реформ, вдохновляемых политтехнологами или инициативными бюрократами. Ввиду некоторых созвучий, перехватываемых тут и там терминов и общих умозаключений возникает изрядная перепутанность. И у кого-то — простоты ради -любая инициатива, ретранслированная верхами, вызывает принципиальное отторжение. Всё, что ни сделают, — всё неправильно. И какая-либо попытка диалога, даже просто публичное письменное воззвание к Президенту — это уже предательство «своих». Другие верят в теоретическую возможность того, что изначально неуклюжие властные инициативы при должном подходе и терпении можно-таки облагородить и подкорректировать, со временем ввести в какое-то рациональное русло. Есть даже мнение, что отказ всех более-менее вменяемых спецов (из чувства брезгливости, например) от участия в таких проектах, как «Сколково», приведет лишь к тому, что отпущенные на это средства разворуют не на 90 %, а на все сто…

Может быть, боязно, что хотя бы даже частичный или случайный успех «Сколкова» припишут не ученым, а политтехнологам, тем самым утверждая и выкристаллизовывая осуждаемые сообществом методы и схемы управления наукой, пренебрежение экспертами, волей исполнителей и т.д.? Поэтому ряд комментаторов либерального толка вполне сознательно и безапелляционно припишет всем таким начинаниям все мыслимые грехи из одних лишь «политических» соображений…

Такова нынешняя реальность, расставляющая позиции всех спорщиков в некой умозрительной одномерной системе координат. В предыдущих номерах ТрВ-Наука шли споры как со сторонниками «самых интимных» контактов с властью, так и с отрицателями осмысленности каких-либо реформ сверху вообще. Речь о выступлениях Игоря Ефимова, Ирины Самаховой, Александры Борисовой, Михаила Гельфанда и др. Проблема в том, что объективно оценить правильность той или иной нынешней тактики во взаимоотношениях с государством и всеми его институтами — РАН, Минобрнауки и т.д. — не может никто. Остаются личное убеждение, симпатии, знание того или иного участка общей картины, интуиция, наконец. Если не брать в расчет все непродуманные и просто логически противоречивые «предложения» и сделать обычную скидку на то, что даже недостаточная информированность не является препятствием к общему правильному пониманию ситуации, то приходится признать, что выбор нам пока еще не доступен и не ясно, кто из комментаторов ближе всего к истине. Очень велик соблазн обвинять противника в споре в недостаточной компетентности или даже в личной корысти, но всё это имеет мало смысла в ситуации, когда одной и той же точки зрения придерживается не один человек, а множество людей — самых разных по темпераменту и личным качествам. «Неугодную» позицию придется тогда оценивать наиболее честным образом — когда итог рассмотрения не зависит от слабости доводов, недостаточной осведомленности и уровня красноречия конкретного спорщика (если только мы сами сможем подобрать за него доводы получше). А моральный облик того или иного индивидуума и вовсе остается в стороне (совершенно неважно, что представляет из себя инициатор разговора, если ту же самую позицию занимают и другие люди, с иной судьбой и иным уровнем компетентности). Одним словом, удачные личные «наезды» в спорах, может, и повредят кому-то лично, но не лишат силы те или иные логические построения.

Еще одна истина, кажется, заключается в том, что даже в самом аховом государстве нельзя всё бросать на произвол судьбы из-за ненависти к проворовавшейся элите. Людей и дело свое просто жалко. При любом правительстве достаточно благородно может выглядеть и труд пожарного, и труд пекаря, и труд хлебороба, кормящего всех — и правых, и виноватых…, и труд врача, готового лечить в том числе и преступников; и труд художника, писателя, ученого, продолжающих, несмотря ни на что, жить и творить при любом, даже самом неправедном режиме… Потому что политика-то — политикой, а людям нужно не просто один день переждать непогоду, нужно продолжать выживать и развиваться на протяжении тягостных десятилетий — есть, пить, растить и воспитывать детей и сохранять в том числе и научный потенциал страны для будущего. В этом смысле также необходим (для поддержания сносной жизни) и труд учителя, рядового чиновника… ну, и настройщика-реформатора, пытающегося как-то сохранить работоспособность саморазрушающейся системы, найти замену выбывающим поколениям и неработающим более общественным механизмам…

Максим Борисов

Связанные статьи

19 комментариев

  1. Интересно, кто конкретно понимается под термином центральная власть? Скажем господа академики включаются сюда? Если нет, то к какой категории их отнести?

    Вот например одно интересное предложение от господ ученых

    Мифы и реалии РАН, Дискуссию о системе организации науки в России продолжают Юрий Попков и Геннадий Осипов
    http://www.polit.ru/analytics/2010/08/27/ran.html

    «1. Пока российский бизнес не дорос до понимания необходимости развития фундаментальной науки, ему нужно «помочь» посредством введения «налога» на науку.

    Законодательно обязать частные кампании отчислять определенный процент от своих доходов в централизованный внебюджетный фонд науки, который на конкурсной основе будет финансировать фундаментальные научные исследования. Этот фонд может быть похож по своему уставу на РФФИ и РГНФ, но с иными условиями формирования бюджета фонда.»

    Интересно было бы узнать мнения господина Борисова на этот счет. Как это соотносится с его классификацией?

    1. Я эту статью читал (теперь не все свежо), но, помнится, конкретные предложения авторов показались какими-то маловдохновляющими вариациями… В частности про налог на науку… Что ж, если выделяемые государственные деньги плохо распределяются и плохо работают, если они разворовываются, то чем поможет то, что они будут изыматься с какой-то иной (более благовидной?) мотивировкой? Совесть при этом что ли должна будет вдруг проснуться?
      К тому, чтобы научиться правильно финансировать науку, эта идея имеет весьма косвенное отношение… разве что еще один способ изъять какие-то деньги у бизнеса с помощью еще одной красивой формулировки. Ну так и сейчас обязывают тратиться на инновации и модернизацию.
      Впрочем, в конкретике я разбираюсь хуже коллег. Но за общей новостной картиной волей-неволей следил больше. Сходные проблемы не только в науке, они везде. Нет никакой уверенности, что науке вдруг подфартит как-то больше, чем медицине, армии, милиции, социальной сфере, пенсионным фондам и т.д.

      Боюсь, вообще должны случиться какие-то серьезные общественные внегосударственные подвижки, чтобы что-то наконец стало склеиваться. Нынешний механизм принятия решений «наверху» (что в министерствах, что в РАН) без такого сильно не изменится даже в том случае, если к власти вдруг придет кто-то еще. ведь все почему-то смотрят лишь на Кремль — как податель всех благ и зла. Но это уже тема для других статей…

      1. Максим, мне кажется Вы в своем комментарии сказали сейчас самое главное: «Сходные проблемы не только в науке, они везде». В этом смысле обсуждение варинатов реформ — это обсуждение конструкции и внешнего вида нового балкона, который хотят налепить на аварийное здание. Какой-бы варинт реформирования не обсуждался, всегда рассматривается только его научно-оргазаниционная часть, хотя очевидно что ее успех завиит от функционирования самых разных гос. институтов. Я например ни разу не видел предложений по обеспечению соц. гарантий проведения реформ (пособия, доп. образование, нормальные пенсии). Очевидео что любая масштабная реформа науки будет связана с массовыми кадровыми перестановками и увольнениями. А это значит, что лобби сопротивляющихся реформам будет неизменно сильнее любых инициатьивных групп реформаторов — просто риск оказаться на улице это очень сильная мотивация, обеденяющая простых сотрудников с академиками, которым уже есть что терять.

  2. [получается, что я заодно как бы не только на это, но и на http://m61.livejournal.com/48044.html прореагирую…]

    В принципе, роль этой моей заметки (для меня лично) очень простая — некая констатация текущего положения вещей с обсуждением путей реформы науки. Никаких конкретных предложений или оценок чужих предложений там не предполагалось (подразумевается, что все это будет идти уже в дальнейших материалах газеты). Упоминание о перестройке тоже в принципе должно было быть максимально нейтральным — ведь отношение к этому разное, и я просто хотел сказать, что задачей-минимум Гайдара и Ко был перевод страны «на другие рельсы». Они искренне считали это залогом грядущих положительных перемен. И со своей частной задачей так или иначе справились. В результате материальный уровень жизни в стране через какое-то время в общем-то повысился (другой разговор, что, может, это и не от эффективности управления, а просто от поднятия «железного занавеса» и распродажи природных ресурсов). Заниматься же наукой стало гораздо сложнее (просто потому, что государству и бизнесу она в текущих условиях малоинтересна).

    Далее — еще одна очень простая вещь. Реформы в том или ином виде вообще говоря неизбежны. Иногда мы их просто и не называем реформами, когда изменения не радикальны, но пусть не перестройка, но подстройка должна идти постоянно — в любом живом организме. Значит, можно обсуждать, насколько радикальны и постепенны должны быть перемены. Примеров реформ со знаком плюс в истории нашей страны и истории других стран на самом деле много (другое дело, что положительные изменения не всегда воспринимаются как результаты реформ, а вот разрушительные последствия реформ помнятся всегда). Зачастую довольно частные реформы приводили к тому, что вся жизнь страны менялась и менялось ее руководство (некоторые оптимисты даже считают вероятным спровоцировать такие глобальные изменения сейчас, начав с реформы науки).

    О радикальных преобразованиях. Точка зрения «разогнать РАН ко всем чертям» имеет уже весьма авторитетных носителей, она озвучивается иногда и на страницах ТрВ, но в настоящее время (насколько я знаю) никем в редсовете не поддерживается. Основная мысль здесь: реформы нужны, но они должны проходить по инициативе и под контролем научного сообщества с привлечением западного опыта. И все-таки возможны даже в условиях недемократического государства (пример — Китай). Вот такие вот посылки из более-менее очевидных. Что же из этого выйдет и какова самая правильная тактика с точки зрения людей, «болеющих» за науку — это уже вопрос.

    Ну и все-таки несколько иная тема — судьбы людей, с наукой связанных… Понятно, что этот вопрос российское научное сообщество волнует не меньше, а может быть даже больше. И больше может его мотивировать на какие-либо действия… Но это все-таки иной вопрос, решение которого связано в большей мере с общей социальной политикой государства. Возможно, корень многих бед действительно в отсутствии взаимосвязи реформ с социальными гарантиями для «героев вчерашних дней».

    1. Максим, я думаю, что люди в m61.livejournal.com/48044.html правы в одном. Очень трудно понять, что вы хотели сказать вашим текстом. Не могли бы вы выразить три ваших основных положения в виде списка, где одно положение представлено в виде короткого предложения (только пожалуйста за исключением того, что жизнь сложна и многообразна)?

      1. Не хочу никого обижать, но задачи я себе обычно предпочитаю ставить самостоятельно…

        Впрочем, вот перечисление тех моментов, что были запланированы для озвучивания в статье (они тривиальны и даны вполне открытым текстом):
        встает вопрос о том, возможно ли проведение конструктивных реформ в одной области при общем неблагополучии с управлением сверху донизу. На реформу науки есть разные взгляды, причем они не делятся на один «правильный» и остальные «ложные», ну и личная дискредитация носителей этих взглядов бессмысленна… какие-то изменения нужны в любом случае, поскольку в меняющемся мире отсутствие изменений означает смерть.

  3. Задача ученых — заниматься наукой без вмешательства «Эффективных менеджеров». Чтобы заниматься наукой нужно иметь сильную мотивацию: — интерес, внутреннюю потребность к исследованиям и любовь к науке, и вдобавок — иметь сильный характер, чтобы получить научное образование, окончить аспирантуру и пройти все стадии научной сертификации. «Эффективные менеджеры» такой мотивации,такой школы образования, а тем более интереса или любви к науке не имеют. Это — «кухарки, которые могут управлять государством», «независимые эксперты из высшей школы экономики» и другие «демократические самозванцы». У них нет опыта научной деятельности, они ничего не понимают в организации науки, да и не имеют выдающихся научных достижений или заслуг». Мотивация этих «ненаучных, но эффективных менеджеров» антинаучна, разрушительна и корыстна: присвоить имущество, интеллектуальную собственность и бюджет под прикрытием «кухарочных реформ». Эти менеджеры-«реформаторы» ничем себя не проявили в науке, не имеют опыта организации научных исследований, не имеют необходимых сертификатов о соответствующей квалификации (кандидатские и докторские диссертации, звание профессора, академика и др.). Странно, что антинаучная своекорыстная ориентация этих «самозванцев-кухарок-реформаторов» широко поддерживается СМИ. Причина — политическая ангажированность, а зачастую научная безграмотность журналистов большинства средств массовой информации.

    1. Боюсь, что в Вашем комментарии тоже сквозит неосведомленность и поверхностность, несмотря на аналогичные выговоры в адрес журналистов. Сама по себе любовь к науке не эквивалентна умению решать организационные вопросы, звание академика не гарантирует личного бескорыстия и готовности заниматься настоящей наукой на вершине административной карьеры, убежденность в необходимости реформ и демократическая «ориентация» никак не коррелируют с отсутствием знаний и опыта.

      Другое дело, что решения, касающиеся научных исследований, действительно должны приниматься настоящими учеными, а не случайными администраторами.

    2. В ваших рассуждениях есть один маленький пробел, а именно, откуда ученый берет деньги на свои исследования. Если из тумбочки, то тут конечно вопросов нет. А вот если от других людей, тут возникают интересные вопросы. Как бы вы предложили решить проблему финансирования науки? Как это должно было бы происходить по вашему мнению?

    3. «Мотивация этих «ненаучных, но эффективных менеджеров» антинаучна, разрушительна и корыстна: присвоить имущество, интеллектуальную собственность и бюджет под прикрытием «кухарочных реформ». Эти менеджеры-«реформаторы» ничем себя не проявили в науке, не имеют опыта организации научных исследований, не имеют необходимых сертификатов о соответствующей квалификации (кандидатские и докторские диссертации, звание профессора, академика и др.)»

      Интересно, как в совестких людях сохраняется так долго такой детиский идеализм. У нас в стране есть масса примеров когда имеющие звание академика (а то и лауреата одной мегапремии) направляют всю силу своего храктера в ненаучных корыстных интерсах. Объемы воровства у нгас зависят от размеров руковдства, и в этом смысле несколько менеджеров (менеджеров-ученых) в 1000 раз лучше чем 1200 человек выбивающих и пилящих бюджетное финансирвание, не говря уже о субарендах недвижимости и приватизациях.

  4. О стаье » Бороться, бороться и бороться?»
    Представляется весь верным взгляд Максима Борисова на тот процесс, который сейчас происходит в области реформации науки и сопуствующих дискуссий.
    Следую этому автору, я бы классифицировал этот процесс как «броуновский», т.е. хаотический и разнонаправленный.
    Здесь нет единой воли самих масс.

    Тем не менее, даж в броуновском движении есть «передвижение» (правда непредсказуемое по направлению).
    Что из этого следует?
    Думаю надо создавать ячеки «активистов» на местах, в институтах и вузах, в которых бы формулировались «кирпичики» предложений, направляемых затем вверх от имени коллективов ученых.
    Если предлагаемые таким образом требования будут однонаправленными (или бликонаправленными), тогда вверху начнут чуствовать «волю народа».
    Воможно появится четкая направляющая движения.
    Если такие требования будут разнонаправленными, значит мы сами не знаем, что хотим.

    Тут бы помогли профсоюзы, но они полностью потеряли свою силу.
    Как-то надо реанимировать возможность выражения воли коллектива.
    Я вижу проблему имеено здесь.

    Надо вновь научиться быть коллективом, а не отдельными «светлыми» головами
    со светлыми идеями.
    Конкретно, полагаю, что все эти вопросы надо ставить на обсуждения в научных коллективах и там формулировать предложения государственным чинам.

    Для этого, естественно, должна быть заинтересованность директоров, их замов, ученых секретарей, ведущих специалистов (зав. лабы). (Вопрос-А есть ли она??).
    Если предлагаемое нереально (как могут возразить оппоненты),
    то ничего «разумного» в ближайшем времени ожидать не приходится.
    Будем расти случайным образом, а не за счет своего ума.

    Всем привет.

  5. Почему государство занимает «сознательно вредительскую позицию»? По-моему, такие фразы изрядно портят объективность статьи. Давайте по пунктам. Что произошло с финансированием науки за последние годы? Ответ — увеличилось. (Экие вредители хитрые — они хотят изгадить, но маскируют это увеличением ассигнований). Какую схему распределения финансирования используют в основном в новых проектах? Ответ — конкурсную. (Ну вообще злодеи! Надо деньги просто давать и всё).

    94ФЗ, РИНЦ, и т.д. — это всё издержки бюрократической машины как всего государства, так и РАН. И вот это утверждение можно обосновывать.

    1. > Почему государство занимает «сознательно вредительскую позицию»? По-моему, такие фразы изрядно портят объективность статьи.

      Это лишь гипотетическое предположение, полемический прием, если угодно…

      > Давайте по пунктам. Что произошло с финансированием науки за последние годы? Ответ — увеличилось.

      До кризиса увеличилось, после кризиса, как понимаю, даже уменьшилось, несмотря на то, что путем глупейших манипуляций пытаются вызвать впечатление об обратном. И перераспределилось в пользу новопридуманных «кумовских» образований вроде того, что при Курчатнике…

      Увеличение финансирования науки вовсе не означает автоматически благо для всех. Это может означать, например, появление новых удобных источников «распилов».

      > Какую схему распределения финансирования используют в основном в новых проектах? Ответ — конкурсную.

      Речь как раз и идет о том, что это более чем сомнительные конкурсы с сомнительными критериями и чем дальше — тем хуже (как говорится, читайте ТрВ и обращайте внимание на статьи Е.Онищенко)

      > 94ФЗ, РИНЦ, и т.д. — это всё издержки бюрократической машины как всего государства, так и РАН.

      РАН тут конкрентно вроде бы как не при чем, это министерские «подарочки», хотя у РАН своих бюрократических заморочек конечно хватает.

      1. > Это лишь гипотетическое предположение, полемический прием, если угодно…
        Я догадался, но повторюсь — именно такие полемические приёмы очень раздражают изрядную часть потенциальной аудитории газеты. О чём вы сами, я уверен, осведомлены из обсуждений статей в ЖЖ. Мне жалко, что это происходит. Хотелось бы, чтобы ТрВ занимал более нейтральную, более конструктивную позицию, для более широких слоёв «активной» части российской науки.

        > До кризиса увеличилось, после кризиса, как понимаю, даже уменьшилось,
        > несмотря на то, что путем глупейших манипуляций пытаются вызвать
        > печатление об обратном. И перераспределилось в пользу новопридуманных
        > «кумовских» образований вроде того, что при Курчатнике…

        Это важный вопрос, который можно (и нужно!) проверять. Как я понимаю, общее финансирование увеличилось даже после кризиса. Структура финансирования по объектам изменилась. Например, программы МОН по университетам в сумме должны тянуть на 30 млдр. в год. Если их детализировать, то м.б. 30 млрд. и не получается, но 4 млдр. — мегагранты, 6 млрд. — исследовательские вузы, еще 4 млрд. уйдет в МГУ/СПбГУ, и т.д. Это уже перекрывает уменьшение финансирования РФФИ, РАН и т.д.

        > Увеличение финансирования науки вовсе не означает автоматически благо для
        > всех. Это может означать, например, появление новых удобных источников
        > «распилов».

        Может и означать. А может и не означать. Вот и нужно это проверять и анализировать. Даже с Курчатником вопрос сложный, хотя там много откатов (это утверждение проверяемое — достаточно сравнить суммы договоров на поставку оборудование с ценами дилеров. недавно были толи томографы, толи пэт — по цене явно в 2-3 раза завышенной, значит откаты _были_). ФЦП кадры — не очень распильная, хотя 94ФЗ многое портит.

        > Речь как раз и идет о том, что это более чем сомнительные конкурсы с
        > сомнительными критериями и чем дальше — тем хуже (как говорится, читайте
        > ТрВ и обращайте внимание на статьи Е.Онищенко)

        Внимательно слежу и сам участвую. Да, критерии очень сомнительные, и эффективность низкая. Но согласитесь — конкурсное финансирование идейно лучше. Нужно дальше совершенствовать систему конкурса, а не откатываться назад, к смете.

        > РАН тут конкрентно вроде бы как не при чем, это министерские «подарочки»,
        > хотя у РАН своих бюрократических заморочек конечно хватает.

        РАН тут «идейно». Именно РАН сильно настаивает на публикациях на русском языке и сохранении отечественных русскоязычных журналов. Поэтому РИНЦ — это убогий компромисс министерства с политикой РАН. Ясно, что как-то оценивать публикационную активность и вводить ранжирование журналов нужно, но в SCOPUS русскоязычные издания не возьмёшь. Что делать, как не РИНЦ?

        К слову, приведу свою небольшую заметку в своём ЖЖ про финансирование науки, написанную в т.ч. под влиянием вашей заметки:
        http://ktoshik.livejournal.com/67007.html

      2. Острые полимические приёмы могут вызывать отторжение у несогласных с высказыванием, снижать конструктивность общения. Из комментариев в ЖЖ вы и сами видели это. А жаль, не хотелось бы размывание «активных сил», одного рупора — ТрВ — может быть достаточно.

        По-моему, финансирование увеличилось и после кризиса. Вот это небольшое исследование как раз и было бы всем интересно. Например, программа поддержки ведущих университетов (включая мегагранты, кооперацию с предприятиями и т.д.), суммарно перекрывает намного снижение финансирования РФФИ и РАН, а также по «приоритетным направлениям».

        Утверждение насчёт распилов также «полимическое». Есть примеры распилов по ФЦП Кадры? Более слабые заявки из-за 94ФЗ — это одно. Но это не «распил», это большой дефект и большая беда государства. (Почитайте, что пишет Эксперт про этот закон в приложении к другим областям). Статьи в ТрВ на эту тему я читал, даже участвовал в круглом столе в Известиях, где обсуждался вопрос о первых результатах. Заявки тоже сам писал — и выигрывал, и проигрывал тоже.

        РАН причём «идеологически». Это РАН отстаивает публикации на русском языке. Любая попытка совместить оценку публикационной активности и ранжирования русскоязычных публикаций приводит к необходимости создания РИНЦ. Другого то варианта нет! В SCOPUS русскоязычные работы не включишь толком. Вряд ли, если бы РАН признал необходимость перевода всех научных журналов строго на английский язык, РИНЦ был бы «такой».

        К слову, в т.ч. под впечатлением от вашей статьи, я написал небольшую заметку у себя в дневнике, анализируя финансирование науки и цели для программы развития:
        http://ktoshik.livejournal.com/67007.html

        1. Два последних комментария были ошибочно вынесены скриптом в спам (возможно, просто из-за ссылки). Восстановил.

          Совершенно согласен с тем, что «разбор полетов» должен быть компетентным и подход — конструктивным. Но в таких вопросах я выступаю исключительно как журналист, основывающийся на мнении экспертов, которым доверяю (если вообще говорю о вещах, связанных с организацией науки). И вот все мои собеседники не видят абсолютно ничего хорошего в уменьшении финансирования РФФИ и РАН за счет того же «Курчатника»…

  6. Русский язык, насколько я знаю, пятый по количеству «носителей». С какого будуна россияне должны переходить на английский. Я знаю примеры, когда публикации в Эльзевире задерживались и авторам приходило предложение увеличить список цитируемых работ с самого Эльзевира.
    Так что в англоязычной литературе (научной) не все белые и пушистые. Редакторы повышают индекс цитируемости, и, после таких «уроков» многие авторы готовы «прислушаться» к пожеланиям редакции.

    1. Да это уже сто раз обсуждалось. Есть немало нсителей китайского или испансклого языка, много ли научных статей на этих языках читают ? Эльзивер издает массу журналов самого разного уровня, такая история могла быть тлько с журналом (1, а не всем эльзивером), теряющим импакт и всеми путями стремщимся его сохранить, при этом всем рискуя. Стандартное жульничество международных журнадов — отколонение статьи с предложением несзначительных исправлений и переподачи. Так время публикации сокращается, улучшается статистика журнала. Но у нас ни в одном урюписком вестнике об этом даже не думают — главное чтобы в список ВАК занесли, а там уж пипл что-нить накатает.

Добавить комментарий для Максим Борисов Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *