Мне было 16. Как-то раз пасмурным вечером я встретила в парке мужика с бензопилой. Я ему очень понравилась, и поэтому следующие три часа мы нарезали круги по городу: я надеялась встретить милицейский патруль, а он надеялся завести меня в какое-нибудь совсем безлюдное место. Все эти три часа мы поддерживали светскую беседу: меня она отвлекала от паники, а моего собеседника — от перехода к решительным действиям.
Позже я пыталась вспомнить, что за чушь я все-таки несла всё это время. Воспоминания отрывочны, но, по-моему, в основном я рассказывала о систематике протистов. Точно помню, что с систематики я переключилась на типы питания, и мой собеседник даже был поражен тем фактом, что всю свою органику автотрофы синтезируют из воздуха.
Моя стратегия спасения сработала. Но почему — я до сих пор не понимаю; возможно, психологи назвали бы это разрывом шаблона. Зато биологическое образование позволяет мне объяснить собственные действия. У меня была безвыходная стрессовая ситуация, а в таких случаях любое нормальное животное разворачивает смещенную активность. Моё отличие от крысы только в том, что наиболее привычной формой активности для меня в тот период был не аутогруминг, а разговоры о биологии.
Собственно, с тех пор ничего не изменилось. В обычной ситуации я говорю о биологии, если спрашивают, и не говорю, если не спрашивают. Если меня стрессировать, я буду говорить о ней безостановочно и без оглядки на собеседника. Особенно забавно это отразилось на моем дипломе: все мои оценки отличаются от справедливых на два балла, потому что я говорю много и уверенно (что нравится экзаменаторам) только в тех случаях, когда предмет я не люблю, вопросы вижу впервые в жизни и вообще мечтаю быть выгнанной с экзамена как можно скорее.
Вообще же по сравнению с другими животными человек проявляет широчайший спектр вариантов смещенной активности. Условий всего три: действие должно быть неадекватным и не приводить к удовлетворению потребности (в этом смысле пример с экзаменами не вполне корректен), оно должно возникать в отсутствие стимула и должно быть типичным для особи (т.е. эффективно применяемым, но в других ситуациях).
Как и у всех животных, у нас есть груминг. Я недавно наблюдала девушку, врезавшуюся в столбик во время неудачной парковки. Она вышла, огорченно посмотрела на свой бампер и полезла в сумочку за зеркалом и губной помадой.
Есть еда и секс. Думаю, пир во время чумы — абсолютно биологически объяснимое действие.
И есть, конечно, всякие действия, специфичные для вида или даже для особи. Можно курить. Можно открывать форум и ввязываться там во все дискуссии. Можно мыть посуду или рисовать в блокноте чертиков.
Главное — делать хоть что-нибудь. «Смещенная активность предотвращает выученную беспомощность!» — сообщила мне недавно знакомая, с которой мы застряли в пробке, в ответ на вопрос о целесообразности переключения радио трижды в минуту. Это прекрасная фраза, по-моему. Вполне годится для того, чтобы закончить колонку, написанную в качестве смещенной активности в тот момент, когда ничего не получалось с основной работой. К моменту следующей колонки у меня все-таки разовьется выученная беспомощность, и я напишу о ней.
Обсудить в ЖЖ-сообществе trv_science_ru.