В ТрВ вышло уже девять выпусков странички, посвященной домонгольской архитектуре Древней Руси. И, если вы заметили, практически все памятники — либо в Киеве, либо в Новгороде. Поэтому для разнообразия, в десятом, юбилейном выпуске немного отступим от хронологии и поговорим о другом городе — Пскове.
«Хороший процент»
На родине княгини Ольги в домонгольские времена построили четыре храма. До наших дней дошло два — ровно половина. Для городов, в которых было достаточно крупное строительство, это хороший процент, в том же Киеве сохранилось сильно меньше, впрочем, в Киеве и строили больше.
Интересно, что монументальному (читай — каменному) храмовому строительству, а заодно и наличию собственного князя Псков обязан своеобразной революции, случившейся в «старшем брате» — Новгороде. Дело было в 1136 г. Новгородский князь Всеволод Мстиславич, сын киевского князя Мстислава от шведской королевны Христины и внук Владимира Мономаха, рассорился со своими подданными-нанимателями. Его вместе с семьей взяли под стражу и предъявили некоторое количество обвинений для пущей строгости, а затем выгнали из города. С тех пор Новгород сам приглашает себе князей, которым приходилось принимать условия, диктуемые городом. Но тут подсуетился «младший брат» Новгорода — Псков и пригласил к себе на княжение Всеволода (в крещении — Гавриила). А князь не просто уходит, а заодно и «прихватывает» с собой строительную артель, которая начинает строительство во Пскове. Факт, кстати, доказывается еще и тем, что храм Успения на Торгу, который начал строить Всеволод в Новгороде, так и остался на некоторое время недостроенным. Гавриил княжил недолго, он умер уже зимой 1137/38 г., но, судя по всему, какие-то постройки уже успели начать. Ну а сам факт появления во Пскове князя сочли достаточным деянием для канонизации Всеволода-Гавриила. Мощи его переносили аж три раза. День последнего перенесения, 22 апреля 1834 г., и является днем, когда чтится его память, — если кому интересно.
Троица и Дмитрий Солунский
Один из двух соборов, построенных этой артелью и не дошедших до наших дней, еще с того времени — символ Пскова. Если в мифологии Киева Самого-Главного-и-Единственного-Собора в общем нет — уже в XI в. за это звание в сознании киевлян боролись София и Десятинная церковь; если в Новгороде Храм — это София, то во Пскове, безусловно, — Троица.
О Троице, построенной при Всеволоде, мы почти ничего не знаем. Судя по всему, перед перенесением мощей князя в 1192 г. в Троицкий собор храм основательно пе рестроили, а в XIV в. построили заново. Нынешнее огромное здание, возвышающееся над Псковским Кромом, вообще построено в 1699 г. Однако по сохранившимся чертежам постройки XIV в. и фрагментам кладки с фресками, обнаруженными в 1981 г., какие-то общие реконструкции сделать можно. Храм Дмитрия Солунско-го (этот святой в Домонгольской Руси почитался очень высоко, впоследствии его «место» в народном сознании вытеснил св. Георгий) «сохранился» лучше. Церковь полностью перестраивалась в 1524 г., а затем разрушилась, однако в 1965-1966 гг. ее раскопал В..Д. Белецкий. Храм стоял на территории Довмонтова города, о котором речь пойдет в одной из следующих лекций. Под стенами XVI в. сохранились фундаменты и местами — нижние ряды кладки. В диа-коннике храма обнаружена пустая могильная яма. Похоже, это и есть первое место захоронение первого псковского князя-святого, откуда его прах перенесли в 1192 г. в Троицкий собор.
Мирожский монастырь
Мирожский монастырь во Пскове назван так потому, что он стоит на впадении в реку Великую реки Ми-рожки. Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря — постройка уникальная и одна из самых известных в древнерусской архитектуре. Новгородский архиепископ Нифонт (князя себе псковичи завели, а вот владыкой над ними оса-вался новгородец) решил принести на Русь распространенный в византийском мире тип крестового храма с угловыми частями, пониженными до половины высоты здания. Здание имеет совершенно необычную для русской архитектуры композицию: его центральная крестообразная часть отчетливо выражена снаружи, поскольку боковые апсиды и западные угловые членения резко понижены, выявляя крестообразный объем. Венчает здание купол на необычно широком барабане (подкупольное пространство равно почти 5 м). Это свидетельствует в пользу того, что архитектором здания был византиец.
С другой стороны, строительная техника этого здания не отличается от техники других новгородских и псковских построек той поры; ясно, что исполнителями были местные, новгородские мастера. Фасады Мирожского собора полностью лишены декоративных элементов, и единственным украшением является плоский аркатурный поясок в карнизе барабана. Сразу же после завершения строительства пониженные западные углы здания были надстроены, что сблизило Мирож-ский собор с более привычным на Руси архитектурным типом церквей. Почему надстроили пониженные части здания — можно только гадать. То ли хотели сделать здание попривычнее, то ли поняли, что в, отличие от Византии, на Руси зимой идет снег, который оттуда потом придется убирать — источники об этом умалчивают.
Точная дата постройки храма нам неизвестна. Ее уточняют по чаше, которую подарил храму (как тогда говорили — «вложил в собор») Нифонт перед своей смертью. На дне серебряного сосуда читаем: «в лето 6664 (для того, чтобы перевести дату из древнерусского счисления в наше, вычтем 5508 и получим 1156 год) апреля 8 день в пречистую обитель Спасо-Мирожского монастыря». Другая надпись сообщает, что монастырь основан Нифонтом после смерти князя Всеволода-Гавриила. Таким образом, можно зключить, что храм построен между 1138 и 1156 гг., сразу же после постройки, очевидно, и расписан.
Фрески
Собственно говоря, фресками этот храм больше всего и знаменит. Для домонгольского храма 80% сохранившихся росписей — это очень и очень много.
Главная ценность фресок даже не в их художественных качествах (хотя они — первоклассные), а в полностью сохранившейся системе росписей. Дело в том, что, говоря современным языком, роспись храма — это комикс, как бы смешно это ни звучала. Росписи иллюстрировали литургический цикл и Священное Писание, чаще всего — жизнь Иисуса Христа. Фрески облегчали понимание присходящего в храме простым прихожанам, не искушенным в богословии. Расчистка фресок началась в 1926 г., параллельно выяснялась их история. Например, стало ясно, что в XVI в. часть фресок XII в. получила поновленные фигуры и головы. Например, следы таких «чинок» можно заметить в сценах «Успение», «Христос перед Анной и Каиафой» К сожалению, в XVIII в. (или в начале XIX в.) все фрески забелили и даже частично заштукатурили. Впрочем, читателей 8-й страницы ТрВ это, наверное, не удивит. Вот и здесь: после того, как фрески в 1889 г. освободили от побелки, в 1897 г. фрески грубо записали приглашенные суздальские иконописцы. Разумеется, на состоянии фре сок это положительно не сказалось. Но даже сейчас, в нынешнем состоянии, роспись поражает воображение. Известный исследователь древнерусской и византийской культуры в.Н. Лазарев сумел указать и на происхождение фресок: больше всего они походят на росписи византийского храма св. Пантелеймона в Нерези 1164 г. Лазарев не сомневается в том, что расписывали храм греческие мастера.
О втором, менее известном домонгольском храме Пскова мы поговорим в следующий раз.
Алексей Паевский
- П.А. Раппопорт. Русская архитектура X-XIII в. Каталог памятников. Л., 1982. №№ 127, 128, 130.
- А.И. Комеч Каменная летопись Пскова XII — начала XVI века. М., 2003.
- В.Н. Лазарев. Древнерусские мозаики и фрески. М., 1973.
- М.И. Мильчик, Г.М. Штендер. Западные камеры собора Мирожского монастыря во Пскове (К вопросу о первоначальной композиции храма)//Древнерусское искусство. М., 1988.
- А.А. Тиц. Обмерный и проектные чертежи XVII в. Троицкого собора в Пскове// Средневековая Русь. М., 1976.