Формально работа линейного продюсера заключается в том, чтобы находить людей, дозваниваться до них и организовывать съемки. Существует регламентированный список задач, и он невыносимо скучен. Если бы мне его показали заранее, я бы ни за что не пошла работать в «Прогресс». К счастью, мы писали его совместно с начальством по запросу HR-службы через полгода моей работы, и он имеет мало отношения к реальности.
По крайней мере он имеет мало отношения к моей реальности – кто-то из моих коллег, возможно, его придерживается. Я, к счастью, занимаюсь административными и организационными задачами, в худшем случае по несколько часов в день, а все остальное время я получаю удовольствие. «Прогресс» не против, даже – за.
Например, сегодня я на работе рисовала динозавров и играла в конструктор.
Совершенно серьезно, именно за это мне платят зарплату. Я рисовала мультик о происхождении алмазов (динозавр у нас там был источником углерода) и строила из конструктора кристаллические решетки алмаза и графита. Мы их завтра снимем, а к моменту выхода ТрВ они уже будут у нас на сайте (www.5-tv.ru, «Прогресс»). По-моему, они прекрасны.
Такие отступления от основных рабочих задач, как мне кажется, возможны благодаря тому, что «Прогресс» делает небольшой и устойчивый коллектив. Меня никто не ругает за меньшее, чем у других продюсеров, количество сюжетов, потому что все знают, что моя степень участия в каждом сюжете больше. Я могу потратить три рабочих дня, зарывшись в PubMed и Google Scholar – непозволительная роскошь с точки зрения официального списка задач, зато потом я нарисую безупречно правильный мультик, объясняющий жутко сложную вещь за двадцать секунд, объясню ее корреспонденту за десять и напишу ученым такие вопросы, что они согласятся с нами встретиться даже несмотря на то, что мы журналисты, т.е. идиоты.
Я думаю, что если бы «Прогресс» стал большой компанией – выпускал, например, семь выпусков в неделю, а не один, – это бы его погубило. Для контроля за большим количеством людей неизбежно пришлось бы завести классическое начальство (имя-отчество, костюм, кабинет, субординация, контроль рабочего времени и четкое распределение задач), и наши сюжеты стали бы в десять раз хуже. Правда, о них бы зато знало меньше людей, потому что я не могла бы в рабочее время писать о них в ЖЖ и ТрВ. И вообще, у меня было бы рабочее время, т.е. разделение на работу и остальную жизнь. Сейчас работа и жизнь – это примерно одно и то же.
В то же время я очень довольна, что «Прогресс» существует в рамках Пятого канала. По сути мы можем пользоваться всеми преимуществами большой корпорации (известное имя и специальные люди для замены лампочек) и при этом практически не сталкиваться с ее недостатками. В результате мы можем работать эффективно.
В принципе в университете похожая структура, но она включает четыре уровня (лаборатория– кафедра–факультет–вуз) вместо двух. Мне кажется, это все осложняет. Наверное, в разных университетах система работает по-разному, но я подозреваю, что большинство полезных корпоративных служб, от пресс-сервиса до компьютерщиков, являются общими для всего университета -и в результате на них приходится бесчисленное множество маленьких и незнакомых лабораторий, и взаимодействовать со всеми эффективно становится очень сложно. Лабораториям, возможно, еще и приходится оформлять свои запросы на кафедре и факультете, чтобы упорядочить процесс, и это должно очень сильно всё замедлять. При такой разветвленной структуре трудно обеспечить эффективное взаимодействие между лабораториями, кафедрами и факультетами, хотя, наверное, очевидно, что такое взаимодействие очень важно для науки и образования.
Было бы интересно сравнить научную эффективность исследовательских центров с разными схемами организации. Мне кажется, что наиболее успешной должна оказаться двухуровневая структура — десяток крупных лабораторий, объединенных в рамках небольшого института. Административную часть при такой организации можно было бы озадачить не только обеспечением бумаги для принтера, но и мониторингом научных проектов во всех десяти лабораториях. Это было бы очень удобно, они могли бы говорить сотрудникам: «А вот два года назад Вася из лаборатории цитогенетики делал похожую штуку, но не опубликовал, попробуйте его тоже привлечь», могли бы отслеживать подходящие по теме конференции (и иногда предлагать что-то, что не попалось самому ученому) и даже знали бы, куда послать журналистов. В смысле так, чтобы им понравилось.